Протоиерей Иоанн Жадановский-2

...Та же любовь к труду заставляла его в свободное каникулярное время заниматься садоводством и пчеловодством. Отец Иоанн был хороший столяр, токарь и переплетчик. Имел прекрасный сад и образцовую пасеку с различного рода разборными ульями. За пчеловодство удостоен награждения несколькими похвальными листами и медалями. Выносливость отца Иоанна в труде была необыкновенная – утром служба, далее занятия по школам, затем всякого рода приходские требы, наконец, домашние занятия по возлагаемым на него должностям наполняли все время дня и при этом никто никогда не слыхал, чтобы отец Иоанн жаловался на усталость. На первом плане у него было всегда дело, о здоровье же он как бы не думал. Будучи всегда занят, отец Иоанн был вполне свободен от каких–либо развлечений и только позволял себе иногда послушать игру на рояле кого–либо из домашних.
Музыку он очень любил; вино отец Иоанн употреблял только виноградное и то в самом ограниченном количестве; курения табаку не вы¬носил, так что приходилось посетителям, имеющим эту привычку, иной раз воздерживаться в его присутствии от курения или же выходить в другое помещение. Постник он был строгий; ещё с детства, с 8 лет и до 18–ти, он совсем не ел мяса. На восемнадцатом же году вследствие слабости организма, по совету докторов и родных, он стал употреблять мясную пищу; свиного же мяса не ел и до смерти. Он не считал возможным нарушить пост ни по каким причинам, даже по болезни.
Удивительный случай этому показал он во время своей болезни, бывшей с ним за 8 лет до кончины – следовательно, когда ему было 62 года. По обязанности председателя уездного Змиевского отделения, отцу Иоанну однажды в дурную осеннюю пору пришлось быть в Харьковской Духовной семинарии. Поездка эта была для него роковою. Он простудился и заболел воспалением легких. Домашний уход, правда, быстро поднял его с одра болезни. Нужно было после этого хорошо оправиться и затем уже служить, тем более что церковь, где ему всю жизнь приходилось служить, была холодная и сырая, но пастырская ревность понуждала его скорее приняться за дело и он, едва просидев три недели дома, еще весьма слабый, начал выходить в церковь, выезжать на уроки и исполнять все требы. С ним повторилось воспаление легких. Казалось, что положение его было теперь безнадежно. Отец Иоанн лежал еле живым. Дело было в Филипповский пост. Доктора при¬говорили его к смерти. Чтобы хотя немного подкрепить силы, они считали безусловно необходимым питать его мясным бульоном. Отец Иоанн ни за что не соглашался на употребление скоромной пищи. Близкие приходили в отчаяние и считали дни и часы, когда настанет праздник Рождества Христова – время мясоеда. И, слава Богу, отец Иоанн дожил до праздника. С наступлением его, причастившись Святых Животворящих Тайн Христовых, он почувствовал себя лучше и стал поправляться, чему немало способствовала также молитва отца Иоанна Кронштадтского, которому один из сыновей покойного писал письмо с просьбою помолиться о тяжко болящем протоиерее Иоанне. Отец Иоанн Кронштадтский не замедлил ответить. Он писал: «Кланяюсь Вашему батюшке с матушкой и желаю ему скорейшего выздоровления».
Отец Иоанн всегда пользовался любовью своих прихожан. Его люби¬ли прихожане деревни Пискаревки, где он прослужил 18 лет. Когда он подымался с этого прихода и переезжал в город Чугуев, вышла вся деревня его провожать, при этом каждый старался в последний раз батюшке оказать свою услугу, хотя бы подводою для перевозки вещей. После перехода в Чугуев писаряне для дома отца Иоанна были как бы родны¬ми. Временами эти «родичи», так бывало шутил отец Иоанн со своей матушкой, считали долгом проведывать прежнего своего батюшку. И удивительную здесь можно было наблюдать привязанность. Все, что касалось отца Иоанна и его семейства, писаряне близко принимали к сердцу, они радовались и плакали с ним. Ту же любовь питали к отцу Иоанну и чугуевцы, и прежде всего они любили его за простое, доброе к ним отношение. Он не обременял своих прихожан платой за требоисправление, а довольствовался тем, что кто даст. Чрез это, действительно, наблюдалась пониженная плата вознаграждения за его труды, так что вся окружность об этом знала. Но истинны слова Господа: всякий делатель достоин мзды своея (Мф. 10, 10), – прихожане отца Иоанна достаточно обеспечивали материально через частые требы, от которых отец Иоанн никогда не отказывался, напротив, усердно старался исполнять все их благочестивые желания. Так, он всегда взрослых покойни¬ков провожал пешком на приходское кладбище, несмотря на его отдаленность от церкви и весьма крутую гору.
И это усердие отца Иоанна было почтено прихожанами по его смерти. Отец Иоанн умер в глубокую осень, во время самой дурной погоды. До городского Чугуевского кладбища, где надлежало хоронить отца Иоанна, было 3 версты от приходского храма. Путь туда по случаю дождя был невозможный. Несмотря на это, нашлось много охотников из прихожан нести гроб его на руках. И трогательно было слышать, как эти прихожане вместо недовольства на непогоду, с умилением говорили: «Наших покойников батюшка никогда не отказывался провожать, слава Богу, что и мы удостоились его нести на своих руках на место вечного упокоения»...

Из книги "Свете тихий".
*

Вот-пастырь

Протоиерей Иоанн Жадановский-2

...Та же любовь к труду заставляла его в свободное каникулярное время заниматься садоводством и пчеловодством. Отец Иоанн был хороший столяр, токарь и переплетчик. Имел прекрасный сад и образцовую пасеку с различного рода разборными ульями. За пчеловодство удостоен награждения несколькими похвальными листами и медалями. Выносливость отца Иоанна в труде была необыкновенная – утром служба, далее занятия по школам, затем всякого рода приходские требы, наконец, домашние занятия по возлагаемым на него должностям наполняли все время дня и при этом никто никогда не слыхал, чтобы отец Иоанн жаловался на усталость. На первом плане у него было всегда дело, о здоровье же он как бы не думал. Будучи всегда занят, отец Иоанн был вполне свободен от каких–либо развлечений и только позволял себе иногда послушать игру на рояле кого–либо из домашних.
Музыку он очень любил; вино отец Иоанн употреблял только виноградное и то в самом ограниченном количестве; курения табаку не вы¬носил, так что приходилось посетителям, имеющим эту привычку, иной раз воздерживаться в его присутствии от курения или же выходить в другое помещение. Постник он был строгий; ещё с детства, с 8 лет и до 18–ти, он совсем не ел мяса. На восемнадцатом же году вследствие слабости организма, по совету докторов и родных, он стал употреблять мясную пищу; свиного же мяса не ел и до смерти. Он не считал возможным нарушить пост ни по каким причинам, даже по болезни.
Удивительный случай этому показал он во время своей болезни, бывшей с ним за 8 лет до кончины – следовательно, когда ему было 62 года. По обязанности председателя уездного Змиевского отделения, отцу Иоанну однажды в дурную осеннюю пору пришлось быть в Харьковской Духовной семинарии. Поездка эта была для него роковою. Он простудился и заболел воспалением легких. Домашний уход, правда, быстро поднял его с одра болезни. Нужно было после этого хорошо оправиться и затем уже служить, тем более что церковь, где ему всю жизнь приходилось служить, была холодная и сырая, но пастырская ревность понуждала его скорее приняться за дело и он, едва просидев три недели дома, еще весьма слабый, начал выходить в церковь, выезжать на уроки и исполнять все требы. С ним повторилось воспаление легких. Казалось, что положение его было теперь безнадежно. Отец Иоанн лежал еле живым. Дело было в Филипповский пост. Доктора при¬говорили его к смерти. Чтобы хотя немного подкрепить силы, они считали безусловно необходимым питать его мясным бульоном. Отец Иоанн ни за что не соглашался на употребление скоромной пищи. Близкие приходили в отчаяние и считали дни и часы, когда настанет праздник Рождества Христова – время мясоеда. И, слава Богу, отец Иоанн дожил до праздника. С наступлением его, причастившись Святых Животворящих Тайн Христовых, он почувствовал себя лучше и стал поправляться, чему немало способствовала также молитва отца Иоанна Кронштадтского, которому один из сыновей покойного писал письмо с просьбою помолиться о тяжко болящем протоиерее Иоанне. Отец Иоанн Кронштадтский не замедлил ответить. Он писал: «Кланяюсь Вашему батюшке с матушкой и желаю ему скорейшего выздоровления».
Отец Иоанн всегда пользовался любовью своих прихожан. Его люби¬ли прихожане деревни Пискаревки, где он прослужил 18 лет. Когда он подымался с этого прихода и переезжал в город Чугуев, вышла вся деревня его провожать, при этом каждый старался в последний раз батюшке оказать свою услугу, хотя бы подводою для перевозки вещей. После перехода в Чугуев писаряне для дома отца Иоанна были как бы родны¬ми. Временами эти «родичи», так бывало шутил отец Иоанн со своей матушкой, считали долгом проведывать прежнего своего батюшку. И удивительную здесь можно было наблюдать привязанность. Все, что касалось отца Иоанна и его семейства, писаряне близко принимали к сердцу, они радовались и плакали с ним. Ту же любовь питали к отцу Иоанну и чугуевцы, и прежде всего они любили его за простое, доброе к ним отношение. Он не обременял своих прихожан платой за требоисправление, а довольствовался тем, что кто даст. Чрез это, действительно, наблюдалась пониженная плата вознаграждения за его труды, так что вся окружность об этом знала. Но истинны слова Господа: всякий делатель достоин мзды своея (Мф. 10, 10), – прихожане отца Иоанна достаточно обеспечивали материально через частые требы, от которых отец Иоанн никогда не отказывался, напротив, усердно старался исполнять все их благочестивые желания. Так, он всегда взрослых покойни¬ков провожал пешком на приходское кладбище, несмотря на его отдаленность от церкви и весьма крутую гору.
И это усердие отца Иоанна было почтено прихожанами по его смерти. Отец Иоанн умер в глубокую осень, во время самой дурной погоды. До городского Чугуевского кладбища, где надлежало хоронить отца Иоанна, было 3 версты от приходского храма. Путь туда по случаю дождя был невозможный. Несмотря на это, нашлось много охотников из прихожан нести гроб его на руках. И трогательно было слышать, как эти прихожане вместо недовольства на непогоду, с умилением говорили: «Наших покойников батюшка никогда не отказывался провожать, слава Богу, что и мы удостоились его нести на своих руках на место вечного упокоения»...

Из книги "Свете тихий".
*

Вот-пастырь

Протоиерей Иоанн Жадановский-2

...Та же любовь к труду заставляла его в свободное каникулярное время заниматься садоводством и пчеловодством. Отец Иоанн был хороший столяр, токарь и переплетчик. Имел прекрасный сад и образцовую пасеку с различного рода разборными ульями. За пчеловодство удостоен награждения несколькими похвальными листами и медалями. Выносливость отца Иоанна в труде была необыкновенная – утром служба, далее занятия по школам, затем всякого рода приходские требы, наконец, домашние занятия по возлагаемым на него должностям наполняли все время дня и при этом никто никогда не слыхал, чтобы отец Иоанн жаловался на усталость. На первом плане у него было всегда дело, о здоровье же он как бы не думал. Будучи всегда занят, отец Иоанн был вполне свободен от каких–либо развлечений и только позволял себе иногда послушать игру на рояле кого–либо из домашних.
Музыку он очень любил; вино отец Иоанн употреблял только виноградное и то в самом ограниченном количестве; курения табаку не вы¬носил, так что приходилось посетителям, имеющим эту привычку, иной раз воздерживаться в его присутствии от курения или же выходить в другое помещение. Постник он был строгий; ещё с детства, с 8 лет и до 18–ти, он совсем не ел мяса. На восемнадцатом же году вследствие слабости организма, по совету докторов и родных, он стал употреблять мясную пищу; свиного же мяса не ел и до смерти. Он не считал возможным нарушить пост ни по каким причинам, даже по болезни.
Удивительный случай этому показал он во время своей болезни, бывшей с ним за 8 лет до кончины – следовательно, когда ему было 62 года. По обязанности председателя уездного Змиевского отделения, отцу Иоанну однажды в дурную осеннюю пору пришлось быть в Харьковской Духовной семинарии. Поездка эта была для него роковою. Он простудился и заболел воспалением легких. Домашний уход, правда, быстро поднял его с одра болезни. Нужно было после этого хорошо оправиться и затем уже служить, тем более что церковь, где ему всю жизнь приходилось служить, была холодная и сырая, но пастырская ревность понуждала его скорее приняться за дело и он, едва просидев три недели дома, еще весьма слабый, начал выходить в церковь, выезжать на уроки и исполнять все требы. С ним повторилось воспаление легких. Казалось, что положение его было теперь безнадежно. Отец Иоанн лежал еле живым. Дело было в Филипповский пост. Доктора при¬говорили его к смерти. Чтобы хотя немного подкрепить силы, они считали безусловно необходимым питать его мясным бульоном. Отец Иоанн ни за что не соглашался на употребление скоромной пищи. Близкие приходили в отчаяние и считали дни и часы, когда настанет праздник Рождества Христова – время мясоеда. И, слава Богу, отец Иоанн дожил до праздника. С наступлением его, причастившись Святых Животворящих Тайн Христовых, он почувствовал себя лучше и стал поправляться, чему немало способствовала также молитва отца Иоанна Кронштадтского, которому один из сыновей покойного писал письмо с просьбою помолиться о тяжко болящем протоиерее Иоанне. Отец Иоанн Кронштадтский не замедлил ответить. Он писал: «Кланяюсь Вашему батюшке с матушкой и желаю ему скорейшего выздоровления».
Отец Иоанн всегда пользовался любовью своих прихожан. Его люби¬ли прихожане деревни Пискаревки, где он прослужил 18 лет. Когда он подымался с этого прихода и переезжал в город Чугуев, вышла вся деревня его провожать, при этом каждый старался в последний раз батюшке оказать свою услугу, хотя бы подводою для перевозки вещей. После перехода в Чугуев писаряне для дома отца Иоанна были как бы родны¬ми. Временами эти «родичи», так бывало шутил отец Иоанн со своей матушкой, считали долгом проведывать прежнего своего батюшку. И удивительную здесь можно было наблюдать привязанность. Все, что касалось отца Иоанна и его семейства, писаряне близко принимали к сердцу, они радовались и плакали с ним. Ту же любовь питали к отцу Иоанну и чугуевцы, и прежде всего они любили его за простое, доброе к ним отношение. Он не обременял своих прихожан платой за требоисправление, а довольствовался тем, что кто даст. Чрез это, действительно, наблюдалась пониженная плата вознаграждения за его труды, так что вся окружность об этом знала. Но истинны слова Господа: всякий делатель достоин мзды своея (Мф. 10, 10), – прихожане отца Иоанна достаточно обеспечивали материально через частые требы, от которых отец Иоанн никогда не отказывался, напротив, усердно старался исполнять все их благочестивые желания. Так, он всегда взрослых покойни¬ков провожал пешком на приходское кладбище, несмотря на его отдаленность от церкви и весьма крутую гору.
И это усердие отца Иоанна было почтено прихожанами по его смерти. Отец Иоанн умер в глубокую осень, во время самой дурной погоды. До городского Чугуевского кладбища, где надлежало хоронить отца Иоанна, было 3 версты от приходского храма. Путь туда по случаю дождя был невозможный. Несмотря на это, нашлось много охотников из прихожан нести гроб его на руках. И трогательно было слышать, как эти прихожане вместо недовольства на непогоду, с умилением говорили: «Наших покойников батюшка никогда не отказывался провожать, слава Богу, что и мы удостоились его нести на своих руках на место вечного упокоения»...

Из книги "Свете тихий".
*

Вот-пастырь

Протоиерей Иоанн Жадановский-3

...В отношении к своему семейству, в частности, к детям, отец Иоанн был справедливо–строг. Какого бы то ни было баловства в детях он не допускал. В нем сыновья видели, пока учились, пока не выходили на свои хлеба, строгого отца, настойчиво требующего хорошего поведения и успехов в науках. После же окончания курса учения для детей он был мягкий, любящий родитель. И хвала отцу Иоанну. Он воспитал в добром направлении пятерых сыновей, дав почти всем им высшее образование. Старший из них, отец Алексий, теперь состоит священником в городе Чугуеве, занимает должность благочинного и председателя Змиевского уездного отделения училищного совета; следующий, отец Андрей, священствует в городе Харькове при Святодуховской церкви; Антонин преподает в Белгородской мужской гимназии; Арсений – архимандрит и наместник Московского кафедрального Чудова монастыря; и Николай – преподаватель Изюмского реального училища.
Воспаление легких, которое случилось с отцом Иоанном за 8 лет до смерти, слишком подорвало его здоровье; он стал слабеть и за два года до кончины решил передать приход сыну своему, отцу Алексию. 9–го мая 1904 года происходило прощание отца Иоанна с прихожанами. Прощание это было трогательное, умилительное; оно сопровождалось многими слезами. После Божественной литургии, которую отец Иоанн служил соборне, он обратился к прихожанам со следующим, последним, прощальным словом:
«Господь привел мою пастырскую службу окончить в вашем приходе. Двадцать семь лет я трудился у вас, насколько позволяли мои си¬лы. За это время пришлось мне совершить в приходе множество христианских треб, крещений, браков, напутствований в загробную жизнь, погребений... Во всю мою службу мне утешительно было видеть и испытывать повсюду окружающую меня любовь моих прихожан. Я теперь оставляю приход, и мне радостно видеть, что за время пастырского моего служения храм наш оказался украшенным, обогащенным ризницей, так что посещающие храм наши архипастыри – Амвросий, Флавиан и Арсений высказывали свое удовольствие и благодарность. Радуюсь и на нашу церковно–приходскую школу; она считается лучшей во всем уезде. Вы знаете, как интересуются обучать в ней детей не только наши прихожане, но и прихожане других приходов. Похвалы на Всероссийской Нижегородской выставке за рукодельные работы и, затем, похвальный лист от Петербургского учреждения «Детский Mиp Императрицы Марии» говорят за нашу школу.
Оставляю я вас теперь, а сын мой отец Алексий, по милости Божией и по доброте нашего архипастыря Арсения, назначается заместителем моим в ваш приход. Полюбите, дорогие мои, и его так же, как вы любили меня. Он человек опытный и благовоспитанный; он будет для вас хорошим примером благочестия и доброй жизни. Сегодня было мое последнее служение в должности вашего приходского пастыря. Я прощаюсь с вами... Простите же меня во всех моих прегрешениях, соделанных мной во время долголетней моей службы у вас, кого чем оскорбил, обидел, нанес вред, простите вы меня все добродушно, я же вас прощаю, да простит и Господь всех нас. Умру, отойду от этой жизни в предел каждого человека, не оставьте, не забудьте молиться о мне, запишите и в поминания ваши меня, многогрешного протоиерея Иоанна. Молю Господа, да хранит и благословит Он вашу жизнь долголетием, счастьем и всяким добром...»
По выходе в за штат отец Иоанн, пока позволяли силы, помогал по приходу своему сыну отец Алексию и не оставлял посещать храм Божий до последней возможности. В храме он и обессилел. Дело было на Рождественских праздниках в 1905 году. Отец Иоанн по обычаю сам направился в храм, но оттуда его уже принесли; у него вдруг от сильного ревматизма ослабели связки ног. Он после этого перестал ходить. Болезнь приковала его к постели. Но и не владея ногами, отец Иоанн не оставлял храма; его туда носили на кресле. Терпеливый от природы, отец Иоанн в болезни не падал духом; тем более что за ним сначала усердно ухаживала возлюбленная его супруга Феодосия Алексеевна.
Но вслед за болезнью отец Иоанна постигла новая невыразимая скорбь. Супруга его, доселе здоровая и крепкая, вдруг сильно занемогла болезнью печени. Промучившись 6 месяцев, она 11–го октября 1906 года в 11 часов вечера скончалась, оставив беспомощного, слабого, скорбного своего старика. Смерть любимой супруги сильно опечалила немощного отец Иоанна, и эта печаль отлилась в нем в необыкновенную кротость и тихость.
Пережив лишь на один месяц свою супругу, отец Иоанн, неоднократно напутствуемый Святыми Тайнами, тихо, спокойно, незаметно для других отошел ко Господу 11 ноября 1906 года в 4 часа дня. За несколько минут до смерти сын покойного, отец Алексий, спрашивал отца Иоанна: «Как чувствуете себя?» Отец Иоанн произнес: «Не беспокойся, ничего, хорошо»... И это были его последние слова.
Как только духовенство города Чугуева узнало о кончине достоуважаемого протоиерея, оно не замедлило прибыть в дом его для совершения церковной панихиды. Когда возник вопрос о погребении, домашние пришли в недоумение, когда назначить его – 13–го ноября затруднились, так как родные к этому времени не могли съехаться; 14–го – Царский день; 15–го – долгий срок – боялись разложения тела. Доложили Высокопреосвященному Арсению – он благословил 15–го, при этом заметил, что нечего бояться разложения, и действительно, отец Иоанн в течение всех 5 дней сохранился поразительно хорошо, так что впечатление от тела его при самой уже могиле было таково, что жаль было его зарывать в землю...

Из книги "Свете тихий"

Протоиерей Иоанн Жадановский-3

...В отношении к своему семейству, в частности, к детям, отец Иоанн был справедливо–строг. Какого бы то ни было баловства в детях он не допускал. В нем сыновья видели, пока учились, пока не выходили на свои хлеба, строгого отца, настойчиво требующего хорошего поведения и успехов в науках. После же окончания курса учения для детей он был мягкий, любящий родитель. И хвала отцу Иоанну. Он воспитал в добром направлении пятерых сыновей, дав почти всем им высшее образование. Старший из них, отец Алексий, теперь состоит священником в городе Чугуеве, занимает должность благочинного и председателя Змиевского уездного отделения училищного совета; следующий, отец Андрей, священствует в городе Харькове при Святодуховской церкви; Антонин преподает в Белгородской мужской гимназии; Арсений – архимандрит и наместник Московского кафедрального Чудова монастыря; и Николай – преподаватель Изюмского реального училища.
Воспаление легких, которое случилось с отцом Иоанном за 8 лет до смерти, слишком подорвало его здоровье; он стал слабеть и за два года до кончины решил передать приход сыну своему, отцу Алексию. 9–го мая 1904 года происходило прощание отца Иоанна с прихожанами. Прощание это было трогательное, умилительное; оно сопровождалось многими слезами. После Божественной литургии, которую отец Иоанн служил соборне, он обратился к прихожанам со следующим, последним, прощальным словом:
«Господь привел мою пастырскую службу окончить в вашем приходе. Двадцать семь лет я трудился у вас, насколько позволяли мои си¬лы. За это время пришлось мне совершить в приходе множество христианских треб, крещений, браков, напутствований в загробную жизнь, погребений... Во всю мою службу мне утешительно было видеть и испытывать повсюду окружающую меня любовь моих прихожан. Я теперь оставляю приход, и мне радостно видеть, что за время пастырского моего служения храм наш оказался украшенным, обогащенным ризницей, так что посещающие храм наши архипастыри – Амвросий, Флавиан и Арсений высказывали свое удовольствие и благодарность. Радуюсь и на нашу церковно–приходскую школу; она считается лучшей во всем уезде. Вы знаете, как интересуются обучать в ней детей не только наши прихожане, но и прихожане других приходов. Похвалы на Всероссийской Нижегородской выставке за рукодельные работы и, затем, похвальный лист от Петербургского учреждения «Детский Mиp Императрицы Марии» говорят за нашу школу.
Оставляю я вас теперь, а сын мой отец Алексий, по милости Божией и по доброте нашего архипастыря Арсения, назначается заместителем моим в ваш приход. Полюбите, дорогие мои, и его так же, как вы любили меня. Он человек опытный и благовоспитанный; он будет для вас хорошим примером благочестия и доброй жизни. Сегодня было мое последнее служение в должности вашего приходского пастыря. Я прощаюсь с вами... Простите же меня во всех моих прегрешениях, соделанных мной во время долголетней моей службы у вас, кого чем оскорбил, обидел, нанес вред, простите вы меня все добродушно, я же вас прощаю, да простит и Господь всех нас. Умру, отойду от этой жизни в предел каждого человека, не оставьте, не забудьте молиться о мне, запишите и в поминания ваши меня, многогрешного протоиерея Иоанна. Молю Господа, да хранит и благословит Он вашу жизнь долголетием, счастьем и всяким добром...»
По выходе в за штат отец Иоанн, пока позволяли силы, помогал по приходу своему сыну отец Алексию и не оставлял посещать храм Божий до последней возможности. В храме он и обессилел. Дело было на Рождественских праздниках в 1905 году. Отец Иоанн по обычаю сам направился в храм, но оттуда его уже принесли; у него вдруг от сильного ревматизма ослабели связки ног. Он после этого перестал ходить. Болезнь приковала его к постели. Но и не владея ногами, отец Иоанн не оставлял храма; его туда носили на кресле. Терпеливый от природы, отец Иоанн в болезни не падал духом; тем более что за ним сначала усердно ухаживала возлюбленная его супруга Феодосия Алексеевна.
Но вслед за болезнью отец Иоанна постигла новая невыразимая скорбь. Супруга его, доселе здоровая и крепкая, вдруг сильно занемогла болезнью печени. Промучившись 6 месяцев, она 11–го октября 1906 года в 11 часов вечера скончалась, оставив беспомощного, слабого, скорбного своего старика. Смерть любимой супруги сильно опечалила немощного отец Иоанна, и эта печаль отлилась в нем в необыкновенную кротость и тихость.
Пережив лишь на один месяц свою супругу, отец Иоанн, неоднократно напутствуемый Святыми Тайнами, тихо, спокойно, незаметно для других отошел ко Господу 11 ноября 1906 года в 4 часа дня. За несколько минут до смерти сын покойного, отец Алексий, спрашивал отца Иоанна: «Как чувствуете себя?» Отец Иоанн произнес: «Не беспокойся, ничего, хорошо»... И это были его последние слова.
Как только духовенство города Чугуева узнало о кончине достоуважаемого протоиерея, оно не замедлило прибыть в дом его для совершения церковной панихиды. Когда возник вопрос о погребении, домашние пришли в недоумение, когда назначить его – 13–го ноября затруднились, так как родные к этому времени не могли съехаться; 14–го – Царский день; 15–го – долгий срок – боялись разложения тела. Доложили Высокопреосвященному Арсению – он благословил 15–го, при этом заметил, что нечего бояться разложения, и действительно, отец Иоанн в течение всех 5 дней сохранился поразительно хорошо, так что впечатление от тела его при самой уже могиле было таково, что жаль было его зарывать в землю...

Из книги "Свете тихий"

Протоиерей Иоанн Жадановский-3

...В отношении к своему семейству, в частности, к детям, отец Иоанн был справедливо–строг. Какого бы то ни было баловства в детях он не допускал. В нем сыновья видели, пока учились, пока не выходили на свои хлеба, строгого отца, настойчиво требующего хорошего поведения и успехов в науках. После же окончания курса учения для детей он был мягкий, любящий родитель. И хвала отцу Иоанну. Он воспитал в добром направлении пятерых сыновей, дав почти всем им высшее образование. Старший из них, отец Алексий, теперь состоит священником в городе Чугуеве, занимает должность благочинного и председателя Змиевского уездного отделения училищного совета; следующий, отец Андрей, священствует в городе Харькове при Святодуховской церкви; Антонин преподает в Белгородской мужской гимназии; Арсений – архимандрит и наместник Московского кафедрального Чудова монастыря; и Николай – преподаватель Изюмского реального училища.
Воспаление легких, которое случилось с отцом Иоанном за 8 лет до смерти, слишком подорвало его здоровье; он стал слабеть и за два года до кончины решил передать приход сыну своему, отцу Алексию. 9–го мая 1904 года происходило прощание отца Иоанна с прихожанами. Прощание это было трогательное, умилительное; оно сопровождалось многими слезами. После Божественной литургии, которую отец Иоанн служил соборне, он обратился к прихожанам со следующим, последним, прощальным словом:
«Господь привел мою пастырскую службу окончить в вашем приходе. Двадцать семь лет я трудился у вас, насколько позволяли мои си¬лы. За это время пришлось мне совершить в приходе множество христианских треб, крещений, браков, напутствований в загробную жизнь, погребений... Во всю мою службу мне утешительно было видеть и испытывать повсюду окружающую меня любовь моих прихожан. Я теперь оставляю приход, и мне радостно видеть, что за время пастырского моего служения храм наш оказался украшенным, обогащенным ризницей, так что посещающие храм наши архипастыри – Амвросий, Флавиан и Арсений высказывали свое удовольствие и благодарность. Радуюсь и на нашу церковно–приходскую школу; она считается лучшей во всем уезде. Вы знаете, как интересуются обучать в ней детей не только наши прихожане, но и прихожане других приходов. Похвалы на Всероссийской Нижегородской выставке за рукодельные работы и, затем, похвальный лист от Петербургского учреждения «Детский Mиp Императрицы Марии» говорят за нашу школу.
Оставляю я вас теперь, а сын мой отец Алексий, по милости Божией и по доброте нашего архипастыря Арсения, назначается заместителем моим в ваш приход. Полюбите, дорогие мои, и его так же, как вы любили меня. Он человек опытный и благовоспитанный; он будет для вас хорошим примером благочестия и доброй жизни. Сегодня было мое последнее служение в должности вашего приходского пастыря. Я прощаюсь с вами... Простите же меня во всех моих прегрешениях, соделанных мной во время долголетней моей службы у вас, кого чем оскорбил, обидел, нанес вред, простите вы меня все добродушно, я же вас прощаю, да простит и Господь всех нас. Умру, отойду от этой жизни в предел каждого человека, не оставьте, не забудьте молиться о мне, запишите и в поминания ваши меня, многогрешного протоиерея Иоанна. Молю Господа, да хранит и благословит Он вашу жизнь долголетием, счастьем и всяким добром...»
По выходе в за штат отец Иоанн, пока позволяли силы, помогал по приходу своему сыну отец Алексию и не оставлял посещать храм Божий до последней возможности. В храме он и обессилел. Дело было на Рождественских праздниках в 1905 году. Отец Иоанн по обычаю сам направился в храм, но оттуда его уже принесли; у него вдруг от сильного ревматизма ослабели связки ног. Он после этого перестал ходить. Болезнь приковала его к постели. Но и не владея ногами, отец Иоанн не оставлял храма; его туда носили на кресле. Терпеливый от природы, отец Иоанн в болезни не падал духом; тем более что за ним сначала усердно ухаживала возлюбленная его супруга Феодосия Алексеевна.
Но вслед за болезнью отец Иоанна постигла новая невыразимая скорбь. Супруга его, доселе здоровая и крепкая, вдруг сильно занемогла болезнью печени. Промучившись 6 месяцев, она 11–го октября 1906 года в 11 часов вечера скончалась, оставив беспомощного, слабого, скорбного своего старика. Смерть любимой супруги сильно опечалила немощного отец Иоанна, и эта печаль отлилась в нем в необыкновенную кротость и тихость.
Пережив лишь на один месяц свою супругу, отец Иоанн, неоднократно напутствуемый Святыми Тайнами, тихо, спокойно, незаметно для других отошел ко Господу 11 ноября 1906 года в 4 часа дня. За несколько минут до смерти сын покойного, отец Алексий, спрашивал отца Иоанна: «Как чувствуете себя?» Отец Иоанн произнес: «Не беспокойся, ничего, хорошо»... И это были его последние слова.
Как только духовенство города Чугуева узнало о кончине достоуважаемого протоиерея, оно не замедлило прибыть в дом его для совершения церковной панихиды. Когда возник вопрос о погребении, домашние пришли в недоумение, когда назначить его – 13–го ноября затруднились, так как родные к этому времени не могли съехаться; 14–го – Царский день; 15–го – долгий срок – боялись разложения тела. Доложили Высокопреосвященному Арсению – он благословил 15–го, при этом заметил, что нечего бояться разложения, и действительно, отец Иоанн в течение всех 5 дней сохранился поразительно хорошо, так что впечатление от тела его при самой уже могиле было таково, что жаль было его зарывать в землю...

Из книги "Свете тихий"

Подмосковье все еще без света и тепла

Село Агарково ,Истринский район.50 километров от Москвы. После недельного отсутствия электричества в 21-00 31 декабря появился свет и сигнал связи , но не на долго. Уже к вечеру 1 января вновь и связь и свет пропал. Вчера 3 января 2011 года ,в 23-00 сигнал связи появился, света пока нет. Спасают дровяные печи и генератор, который чудовищно сжигает дорогущий бензин.
Проехал от Онуфриево до Тучково по всем хозмагам: нет ни керосинок , ни свечей , ни керосина.
Мрак.....

http://plotnikk.livejournal.com/75417.html

Официально при этом: http://top.rbc.ru/society/03/01/2011/524191.shtml
-
Все хорошо, прекрасная маркиза.

Подмосковье все еще без света и тепла

Село Агарково ,Истринский район.50 километров от Москвы. После недельного отсутствия электричества в 21-00 31 декабря появился свет и сигнал связи , но не на долго. Уже к вечеру 1 января вновь и связь и свет пропал. Вчера 3 января 2011 года ,в 23-00 сигнал связи появился, света пока нет. Спасают дровяные печи и генератор, который чудовищно сжигает дорогущий бензин.
Проехал от Онуфриево до Тучково по всем хозмагам: нет ни керосинок , ни свечей , ни керосина.
Мрак.....

http://plotnikk.livejournal.com/75417.html

Официально при этом: http://top.rbc.ru/society/03/01/2011/524191.shtml
-
Все хорошо, прекрасная маркиза.

Подмосковье все еще без света и тепла

Село Агарково ,Истринский район.50 километров от Москвы. После недельного отсутствия электричества в 21-00 31 декабря появился свет и сигнал связи , но не на долго. Уже к вечеру 1 января вновь и связь и свет пропал. Вчера 3 января 2011 года ,в 23-00 сигнал связи появился, света пока нет. Спасают дровяные печи и генератор, который чудовищно сжигает дорогущий бензин.
Проехал от Онуфриево до Тучково по всем хозмагам: нет ни керосинок , ни свечей , ни керосина.
Мрак.....

http://plotnikk.livejournal.com/75417.html

Официально при этом: http://top.rbc.ru/society/03/01/2011/524191.shtml
-
Все хорошо, прекрасная маркиза.

Попытка перехитрить Бога

Люди нашли способы выжить после апокалипсиса

В декабре российские ученые создали изобретения, которые помогут людям выжить в случае масштабных природных или техногенных катастроф. В частности, был разработан проект уникального автономного здания "Ковчег", обеспечивающего его жителей всеми нужными ресурсами в любом месте планеты, и специальной капсулы, в которой можно будет спастись в случае апокалипсиса.

Как пишут российские СМИ, идея здания "Ковчег" принадлежит академику Леву Бритвину, а сам проект был воплощен в жизнь командой архитекторов. По словам разработчиков проекта, высота чудо-здания составит около 30 метров, что соответствует высоте девятиэтажного дома, а площадь — 3,2 тысячи квадратных метров, что намного меньше площади российской девятиэтажки.

В основе здания находится специальная труба, которая будет являться центральной опорой "Ковчега", а фундаментом для дома будет служить платформа, которую в случае необходимости можно сделать плавучей. В нижней части здания будет находиться собственная электростанция. Благодаря ей чудо-дом будет способен преобразовывать тепловую, солнечную энергию и энергию ветра в электричество. В энергию будут превращаться и отходы жильцов в специальных биотуалетах.

По словам авторов проекта, "Ковчег" - это единая автономная система, которая способна бесперебойно снабжать себя энергией, поддерживать комфортный для людей микроклимат, так что его жильцам не грозят ни аномальный холод, ни чудовищная жара. А специальная плавучая платформа позволит чудо-дому держаться на воде, так что обитатели "Ковчега" не погибнут даже в случае поднятия уровня Мирового океана.

Свой метод спасения на случай апокалипсиса предложил и российский инженер Евгений Убийко. Он создал специальную капсулу — герметичную, с четырьмя слоями изоляции. В ней могут поместиться четыре человека, которые смогут продержаться в капсуле до 40 дней. По словам Е.Убийко, его капсула может держаться на поверхности воды и катиться вниз по холмам. Изготовление одной капсулы апокалипсиса обойдется в 80 тысяч долларов.

Читать полностью: http://top.rbc.ru/wildworld/30/12/2010/523726.shtml

Попытка перехитрить Бога

Люди нашли способы выжить после апокалипсиса

В декабре российские ученые создали изобретения, которые помогут людям выжить в случае масштабных природных или техногенных катастроф. В частности, был разработан проект уникального автономного здания "Ковчег", обеспечивающего его жителей всеми нужными ресурсами в любом месте планеты, и специальной капсулы, в которой можно будет спастись в случае апокалипсиса.

Как пишут российские СМИ, идея здания "Ковчег" принадлежит академику Леву Бритвину, а сам проект был воплощен в жизнь командой архитекторов. По словам разработчиков проекта, высота чудо-здания составит около 30 метров, что соответствует высоте девятиэтажного дома, а площадь — 3,2 тысячи квадратных метров, что намного меньше площади российской девятиэтажки.

В основе здания находится специальная труба, которая будет являться центральной опорой "Ковчега", а фундаментом для дома будет служить платформа, которую в случае необходимости можно сделать плавучей. В нижней части здания будет находиться собственная электростанция. Благодаря ей чудо-дом будет способен преобразовывать тепловую, солнечную энергию и энергию ветра в электричество. В энергию будут превращаться и отходы жильцов в специальных биотуалетах.

По словам авторов проекта, "Ковчег" - это единая автономная система, которая способна бесперебойно снабжать себя энергией, поддерживать комфортный для людей микроклимат, так что его жильцам не грозят ни аномальный холод, ни чудовищная жара. А специальная плавучая платформа позволит чудо-дому держаться на воде, так что обитатели "Ковчега" не погибнут даже в случае поднятия уровня Мирового океана.

Свой метод спасения на случай апокалипсиса предложил и российский инженер Евгений Убийко. Он создал специальную капсулу — герметичную, с четырьмя слоями изоляции. В ней могут поместиться четыре человека, которые смогут продержаться в капсуле до 40 дней. По словам Е.Убийко, его капсула может держаться на поверхности воды и катиться вниз по холмам. Изготовление одной капсулы апокалипсиса обойдется в 80 тысяч долларов.

Читать полностью: http://top.rbc.ru/wildworld/30/12/2010/523726.shtml

Попытка перехитрить Бога

Люди нашли способы выжить после апокалипсиса

В декабре российские ученые создали изобретения, которые помогут людям выжить в случае масштабных природных или техногенных катастроф. В частности, был разработан проект уникального автономного здания "Ковчег", обеспечивающего его жителей всеми нужными ресурсами в любом месте планеты, и специальной капсулы, в которой можно будет спастись в случае апокалипсиса.

Как пишут российские СМИ, идея здания "Ковчег" принадлежит академику Леву Бритвину, а сам проект был воплощен в жизнь командой архитекторов. По словам разработчиков проекта, высота чудо-здания составит около 30 метров, что соответствует высоте девятиэтажного дома, а площадь — 3,2 тысячи квадратных метров, что намного меньше площади российской девятиэтажки.

В основе здания находится специальная труба, которая будет являться центральной опорой "Ковчега", а фундаментом для дома будет служить платформа, которую в случае необходимости можно сделать плавучей. В нижней части здания будет находиться собственная электростанция. Благодаря ей чудо-дом будет способен преобразовывать тепловую, солнечную энергию и энергию ветра в электричество. В энергию будут превращаться и отходы жильцов в специальных биотуалетах.

По словам авторов проекта, "Ковчег" - это единая автономная система, которая способна бесперебойно снабжать себя энергией, поддерживать комфортный для людей микроклимат, так что его жильцам не грозят ни аномальный холод, ни чудовищная жара. А специальная плавучая платформа позволит чудо-дому держаться на воде, так что обитатели "Ковчега" не погибнут даже в случае поднятия уровня Мирового океана.

Свой метод спасения на случай апокалипсиса предложил и российский инженер Евгений Убийко. Он создал специальную капсулу — герметичную, с четырьмя слоями изоляции. В ней могут поместиться четыре человека, которые смогут продержаться в капсуле до 40 дней. По словам Е.Убийко, его капсула может держаться на поверхности воды и катиться вниз по холмам. Изготовление одной капсулы апокалипсиса обойдется в 80 тысяч долларов.

Читать полностью: http://top.rbc.ru/wildworld/30/12/2010/523726.shtml

Дорогие Насти-именинницы! с днем Ангела вас!

Святая великомученица Анастасия

Дорогие Насти-именинницы! с днем Ангела вас!

Святая великомученица Анастасия

Дорогие Насти-именинницы! с днем Ангела вас!

Святая великомученица Анастасия

Священнослужители не могут умереть от голода

«Священнослужители не могут умереть от голода, — говорил Владыка [Серафим (Звездинский)] в дни своего бедственного изгнания, — если не ослабеем и будем совершать служение Богу, будем иметь насущное и потребное к жизни».

Священнослужители не могут умереть от голода

«Священнослужители не могут умереть от голода, — говорил Владыка [Серафим (Звездинский)] в дни своего бедственного изгнания, — если не ослабеем и будем совершать служение Богу, будем иметь насущное и потребное к жизни».

Священнослужители не могут умереть от голода

«Священнослужители не могут умереть от голода, — говорил Владыка [Серафим (Звездинский)] в дни своего бедственного изгнания, — если не ослабеем и будем совершать служение Богу, будем иметь насущное и потребное к жизни».

Новогоднее затмение

http://zyalt.livejournal.com/340582.html

Первое в этом году частное солнечное затмение увидели 4 января жители некоторых регионов России.

На территории нашей страны затмение началось около 10:40 мск. Лучше всего его смогли увидеть жители северо-западного региона – Петербурга, Пскова, республики Карелия. Там Луна закрыла около 80% видимой поверхности Солнца.

Увидеть солнечное затмение можно и в Москве несмотря на сильную облачность над городом.

В этом году жителей Земли ожидают еще три частных затмения - 1 июня, 1 июля и 25 ноября. Увидеть же полное закрытие Солнца можно будет лишь в ноябре 2012 года. Однако шанс насладиться необычным природным явлением представится лишь жителям Южного полушария.

Читать полностью: http://top.rbc.ru/society/04/01/2011/524299.shtml

Новогоднее затмение

http://zyalt.livejournal.com/340582.html

Первое в этом году частное солнечное затмение увидели 4 января жители некоторых регионов России.

На территории нашей страны затмение началось около 10:40 мск. Лучше всего его смогли увидеть жители северо-западного региона – Петербурга, Пскова, республики Карелия. Там Луна закрыла около 80% видимой поверхности Солнца.

Увидеть солнечное затмение можно и в Москве несмотря на сильную облачность над городом.

В этом году жителей Земли ожидают еще три частных затмения - 1 июня, 1 июля и 25 ноября. Увидеть же полное закрытие Солнца можно будет лишь в ноябре 2012 года. Однако шанс насладиться необычным природным явлением представится лишь жителям Южного полушария.

Читать полностью: http://top.rbc.ru/society/04/01/2011/524299.shtml

Новогоднее затмение

http://zyalt.livejournal.com/340582.html

Первое в этом году частное солнечное затмение увидели 4 января жители некоторых регионов России.

На территории нашей страны затмение началось около 10:40 мск. Лучше всего его смогли увидеть жители северо-западного региона – Петербурга, Пскова, республики Карелия. Там Луна закрыла около 80% видимой поверхности Солнца.

Увидеть солнечное затмение можно и в Москве несмотря на сильную облачность над городом.

В этом году жителей Земли ожидают еще три частных затмения - 1 июня, 1 июля и 25 ноября. Увидеть же полное закрытие Солнца можно будет лишь в ноябре 2012 года. Однако шанс насладиться необычным природным явлением представится лишь жителям Южного полушария.

Читать полностью: http://top.rbc.ru/society/04/01/2011/524299.shtml

Старец отец Алексий Мечев

В эти годы материальное положение семьи Мечевых было очень тяжелым. В те времена верующие православные люди ходили молиться в свою при¬ходскую церковь; в ней крестили детей, исповедывались, причащались, отпевали усопших, к своему при¬ходскому священнику обращались и за исправлени¬ем других треб. Поэтому материальное положение священника и причта всецело зависело от величины прихода. А приход у батюшки был очень маленький, так как его тесно обступали приходы других храмов. Прошло много лет, прежде чем к батюшке отцу Алек¬сею потянулся народ со всех концов Москвы и даже из других городов, а пока богомольцев было совсем мало, так что в течение восьми лет батюшка совер¬шал литургию в пустом храме. А нет богомольцев, значит, нет и доходов. Батюшкиной семье тогда жилось тяжело.
Несмотря на отсутствие богомольцев, отец Алексей ежедневно совершал богослужение в своем храме, к которому был привязан всей душой. Особенно глу¬бокую связь чувствовал он со святителем Николаем, которому был посвящен храм, батюшка называл его хозяином храма. Окрестное духовенство посмеива¬лось над такою ревностью отца Алексея. Как–то один протоиерей сказал ему: «Как ни пройдешь ми¬мо твоего храма, все у тебя звонят; заходил в цер¬ковь — пусто. Ничего у тебя не выйдет, понапрасну звонишь». Роптал и причт, которому служба в пус¬том храме не давала никакого дохода. Но отец Алексей не смутился этим и продолжал истово, с духовным подъемом совершать свой молитвенный подвиг, в котором находил поддержку и утешение в своих многочисленных скорбях.
А скорбей было, действительно, немало. Нужно было содержать большую семью, состоящую из больной жены, четырех детей и старика отца, Алек¬сея Ивановича Мечева, бывшего регента Чудовского митрополичьего хора, который после смерти своей жены поселился на Маросейке у отца Алексея.
Недоста¬ток средств не давал возможности досыта накор¬мить детей, от недоедания все они были слабого здоровья, особенно сын Сергей. Отец Алексей очень любил свою семью. В одном из писем к своей жене он писал: «Я готов за вас, если это только нужно будет, положить душу свою, лишь бы вы все были у меня здоровы, веселы и счаст¬ливы». Несомненно ему доставляло большое огор¬чение то, что несмотря на все свои усилия он не имел возможности доставить семье того благосостояния, которым бы хотел ее окружить. Из детей отец Алексей с особенной нежностью относился к сыну, в котором с детских его лет видел своего будущего преемника.
Исключительно тяжелыми были и жилищные условия. Церковный дом, в котором жила семья отца Алексея, стоявший во дворе храма, был тесный, ветхий, сырой. К тому же часть окон выходила на двухэтажные дома, стоявшие на Лубянском проезде, которые были так расположены, что в доме всегда было полутемно. Сырость в доме происходила от того, что в дождливые дни под него стекала вода с Покровки и Маросейки, полого спускавшихся к Ильинским воротам, вблизи которых стоял храм и стоявший во дворе его церковный дом. Квартира отца Алексея была настолько тесной, что старику Алексею Ивановичу, когда он поселился у сына, пришлось поставить кровать в углу за печкой, на кухне.
Но самой большой скорбью отца Алексея и всей его семьи была болезнь матушки Анны Петровны. В молодые годы она была очень красива, но отлича¬лась горячим характером. Отец Сергий и лицом, и характером очень напоминал свою мать. Батюшка отец Алексей нежно любил свою жену и всегда старался окружить ее лаской, заботой и вниманием. Сохранились его письма к жене, в которых он называет ее «красавица моя милая», «драгоценная женушка», «моя Нюшенька».
Анна Петровна так же горячо любила своего му¬жа, заботилась о нем, так что, несмотря на то, что она была, как говорил о. Алексей, «с характером», жили они очень дружно. Уже после смерти жены отец Алексей, вспоминая ее, говорил: «покойница и недостатки, и слабости мои любила, заботилась обо мне до мелочей, дети так не могут». Он очень чутко прислушивался к мнению Анны Петровны и всегда считался с ним. «Я был очень счастлив, — писал отец Алексей в одном письме к сыну, — когда покойная твоя мама, заметив что–либо, высказывала мне свое впечатление, и я тотчас, приняв к сердцу, изменял это в соответствии с ее замечаниями».
Однако семейная жизнь отца Алексея была омрачена тяжелой болезнью его жены. Анна Петровна была «сердечницей». Сердечные болезни были у них в роду. Помогавшая ей в уходе за детьми и жившая в семье Мечевых ее тетка тоже умерла от болезни сердца еще раньше Анны Петровны. Отец Алексей тя¬жело переживал болезнь жены и долго не мог при¬мириться с мыслью о неизбежности ее близкой кон¬чины. Он горячо молил Господа и Матерь Божию о ее исцелении. Трижды к постели больной приносили из храма икону Феодоровской Божией Матери, пе¬ред которой отец Алексей служил молебны, со слезами умоляя Владычицу даровать здоровье его жене.
Между тем больной становилось все хуже. После третьего молебна она сказала мужу: «Леня, до каких же пор ты будешь держать меня? Отпусти, не мучь меня!» После этого отец Алексей перестал вымаливать у Бога ее исцеление.
29 августа 1901 года Анна Петровна скончалась.

"Надежда". 1993.

Старец отец Алексий Мечев

В эти годы материальное положение семьи Мечевых было очень тяжелым. В те времена верующие православные люди ходили молиться в свою при¬ходскую церковь; в ней крестили детей, исповедывались, причащались, отпевали усопших, к своему при¬ходскому священнику обращались и за исправлени¬ем других треб. Поэтому материальное положение священника и причта всецело зависело от величины прихода. А приход у батюшки был очень маленький, так как его тесно обступали приходы других храмов. Прошло много лет, прежде чем к батюшке отцу Алек¬сею потянулся народ со всех концов Москвы и даже из других городов, а пока богомольцев было совсем мало, так что в течение восьми лет батюшка совер¬шал литургию в пустом храме. А нет богомольцев, значит, нет и доходов. Батюшкиной семье тогда жилось тяжело.
Несмотря на отсутствие богомольцев, отец Алексей ежедневно совершал богослужение в своем храме, к которому был привязан всей душой. Особенно глу¬бокую связь чувствовал он со святителем Николаем, которому был посвящен храм, батюшка называл его хозяином храма. Окрестное духовенство посмеива¬лось над такою ревностью отца Алексея. Как–то один протоиерей сказал ему: «Как ни пройдешь ми¬мо твоего храма, все у тебя звонят; заходил в цер¬ковь — пусто. Ничего у тебя не выйдет, понапрасну звонишь». Роптал и причт, которому служба в пус¬том храме не давала никакого дохода. Но отец Алексей не смутился этим и продолжал истово, с духовным подъемом совершать свой молитвенный подвиг, в котором находил поддержку и утешение в своих многочисленных скорбях.
А скорбей было, действительно, немало. Нужно было содержать большую семью, состоящую из больной жены, четырех детей и старика отца, Алек¬сея Ивановича Мечева, бывшего регента Чудовского митрополичьего хора, который после смерти своей жены поселился на Маросейке у отца Алексея.
Недоста¬ток средств не давал возможности досыта накор¬мить детей, от недоедания все они были слабого здоровья, особенно сын Сергей. Отец Алексей очень любил свою семью. В одном из писем к своей жене он писал: «Я готов за вас, если это только нужно будет, положить душу свою, лишь бы вы все были у меня здоровы, веселы и счаст¬ливы». Несомненно ему доставляло большое огор¬чение то, что несмотря на все свои усилия он не имел возможности доставить семье того благосостояния, которым бы хотел ее окружить. Из детей отец Алексей с особенной нежностью относился к сыну, в котором с детских его лет видел своего будущего преемника.
Исключительно тяжелыми были и жилищные условия. Церковный дом, в котором жила семья отца Алексея, стоявший во дворе храма, был тесный, ветхий, сырой. К тому же часть окон выходила на двухэтажные дома, стоявшие на Лубянском проезде, которые были так расположены, что в доме всегда было полутемно. Сырость в доме происходила от того, что в дождливые дни под него стекала вода с Покровки и Маросейки, полого спускавшихся к Ильинским воротам, вблизи которых стоял храм и стоявший во дворе его церковный дом. Квартира отца Алексея была настолько тесной, что старику Алексею Ивановичу, когда он поселился у сына, пришлось поставить кровать в углу за печкой, на кухне.
Но самой большой скорбью отца Алексея и всей его семьи была болезнь матушки Анны Петровны. В молодые годы она была очень красива, но отлича¬лась горячим характером. Отец Сергий и лицом, и характером очень напоминал свою мать. Батюшка отец Алексей нежно любил свою жену и всегда старался окружить ее лаской, заботой и вниманием. Сохранились его письма к жене, в которых он называет ее «красавица моя милая», «драгоценная женушка», «моя Нюшенька».
Анна Петровна так же горячо любила своего му¬жа, заботилась о нем, так что, несмотря на то, что она была, как говорил о. Алексей, «с характером», жили они очень дружно. Уже после смерти жены отец Алексей, вспоминая ее, говорил: «покойница и недостатки, и слабости мои любила, заботилась обо мне до мелочей, дети так не могут». Он очень чутко прислушивался к мнению Анны Петровны и всегда считался с ним. «Я был очень счастлив, — писал отец Алексей в одном письме к сыну, — когда покойная твоя мама, заметив что–либо, высказывала мне свое впечатление, и я тотчас, приняв к сердцу, изменял это в соответствии с ее замечаниями».
Однако семейная жизнь отца Алексея была омрачена тяжелой болезнью его жены. Анна Петровна была «сердечницей». Сердечные болезни были у них в роду. Помогавшая ей в уходе за детьми и жившая в семье Мечевых ее тетка тоже умерла от болезни сердца еще раньше Анны Петровны. Отец Алексей тя¬жело переживал болезнь жены и долго не мог при¬мириться с мыслью о неизбежности ее близкой кон¬чины. Он горячо молил Господа и Матерь Божию о ее исцелении. Трижды к постели больной приносили из храма икону Феодоровской Божией Матери, пе¬ред которой отец Алексей служил молебны, со слезами умоляя Владычицу даровать здоровье его жене.
Между тем больной становилось все хуже. После третьего молебна она сказала мужу: «Леня, до каких же пор ты будешь держать меня? Отпусти, не мучь меня!» После этого отец Алексей перестал вымаливать у Бога ее исцеление.
29 августа 1901 года Анна Петровна скончалась.

"Надежда". 1993.

Старец отец Алексий Мечев

В эти годы материальное положение семьи Мечевых было очень тяжелым. В те времена верующие православные люди ходили молиться в свою при¬ходскую церковь; в ней крестили детей, исповедывались, причащались, отпевали усопших, к своему при¬ходскому священнику обращались и за исправлени¬ем других треб. Поэтому материальное положение священника и причта всецело зависело от величины прихода. А приход у батюшки был очень маленький, так как его тесно обступали приходы других храмов. Прошло много лет, прежде чем к батюшке отцу Алек¬сею потянулся народ со всех концов Москвы и даже из других городов, а пока богомольцев было совсем мало, так что в течение восьми лет батюшка совер¬шал литургию в пустом храме. А нет богомольцев, значит, нет и доходов. Батюшкиной семье тогда жилось тяжело.
Несмотря на отсутствие богомольцев, отец Алексей ежедневно совершал богослужение в своем храме, к которому был привязан всей душой. Особенно глу¬бокую связь чувствовал он со святителем Николаем, которому был посвящен храм, батюшка называл его хозяином храма. Окрестное духовенство посмеива¬лось над такою ревностью отца Алексея. Как–то один протоиерей сказал ему: «Как ни пройдешь ми¬мо твоего храма, все у тебя звонят; заходил в цер¬ковь — пусто. Ничего у тебя не выйдет, понапрасну звонишь». Роптал и причт, которому служба в пус¬том храме не давала никакого дохода. Но отец Алексей не смутился этим и продолжал истово, с духовным подъемом совершать свой молитвенный подвиг, в котором находил поддержку и утешение в своих многочисленных скорбях.
А скорбей было, действительно, немало. Нужно было содержать большую семью, состоящую из больной жены, четырех детей и старика отца, Алек¬сея Ивановича Мечева, бывшего регента Чудовского митрополичьего хора, который после смерти своей жены поселился на Маросейке у отца Алексея.
Недоста¬ток средств не давал возможности досыта накор¬мить детей, от недоедания все они были слабого здоровья, особенно сын Сергей. Отец Алексей очень любил свою семью. В одном из писем к своей жене он писал: «Я готов за вас, если это только нужно будет, положить душу свою, лишь бы вы все были у меня здоровы, веселы и счаст¬ливы». Несомненно ему доставляло большое огор¬чение то, что несмотря на все свои усилия он не имел возможности доставить семье того благосостояния, которым бы хотел ее окружить. Из детей отец Алексей с особенной нежностью относился к сыну, в котором с детских его лет видел своего будущего преемника.
Исключительно тяжелыми были и жилищные условия. Церковный дом, в котором жила семья отца Алексея, стоявший во дворе храма, был тесный, ветхий, сырой. К тому же часть окон выходила на двухэтажные дома, стоявшие на Лубянском проезде, которые были так расположены, что в доме всегда было полутемно. Сырость в доме происходила от того, что в дождливые дни под него стекала вода с Покровки и Маросейки, полого спускавшихся к Ильинским воротам, вблизи которых стоял храм и стоявший во дворе его церковный дом. Квартира отца Алексея была настолько тесной, что старику Алексею Ивановичу, когда он поселился у сына, пришлось поставить кровать в углу за печкой, на кухне.
Но самой большой скорбью отца Алексея и всей его семьи была болезнь матушки Анны Петровны. В молодые годы она была очень красива, но отлича¬лась горячим характером. Отец Сергий и лицом, и характером очень напоминал свою мать. Батюшка отец Алексей нежно любил свою жену и всегда старался окружить ее лаской, заботой и вниманием. Сохранились его письма к жене, в которых он называет ее «красавица моя милая», «драгоценная женушка», «моя Нюшенька».
Анна Петровна так же горячо любила своего му¬жа, заботилась о нем, так что, несмотря на то, что она была, как говорил о. Алексей, «с характером», жили они очень дружно. Уже после смерти жены отец Алексей, вспоминая ее, говорил: «покойница и недостатки, и слабости мои любила, заботилась обо мне до мелочей, дети так не могут». Он очень чутко прислушивался к мнению Анны Петровны и всегда считался с ним. «Я был очень счастлив, — писал отец Алексей в одном письме к сыну, — когда покойная твоя мама, заметив что–либо, высказывала мне свое впечатление, и я тотчас, приняв к сердцу, изменял это в соответствии с ее замечаниями».
Однако семейная жизнь отца Алексея была омрачена тяжелой болезнью его жены. Анна Петровна была «сердечницей». Сердечные болезни были у них в роду. Помогавшая ей в уходе за детьми и жившая в семье Мечевых ее тетка тоже умерла от болезни сердца еще раньше Анны Петровны. Отец Алексей тя¬жело переживал болезнь жены и долго не мог при¬мириться с мыслью о неизбежности ее близкой кон¬чины. Он горячо молил Господа и Матерь Божию о ее исцелении. Трижды к постели больной приносили из храма икону Феодоровской Божией Матери, пе¬ред которой отец Алексей служил молебны, со слезами умоляя Владычицу даровать здоровье его жене.
Между тем больной становилось все хуже. После третьего молебна она сказала мужу: «Леня, до каких же пор ты будешь держать меня? Отпусти, не мучь меня!» После этого отец Алексей перестал вымаливать у Бога ее исцеление.
29 августа 1901 года Анна Петровна скончалась.

"Надежда". 1993.

Старец Алексий Мечев-2

Утешение и силу пастырского вдохновения, кото¬рое преобразило всю жизнь отца Алексея, он восп¬ринял от отца Иоанна Кронштадтского, приехавшего в то время в Москву. Его пригласили к себе прихожа¬не и друзья батюшки, Беловы <...> Туда же пришел и отец Алексей в надежде получить помощь от великого Кронштадтского пастыря. Отец Иоанн дал батюшке завет отдать себя народу и жить с ним: «Ты жалуешься на свои скорби и думаешь, что нет на свете горя больше твоего, а ты будь с народом, войди в чужое горе и возьми его на себя, и тогда увидишь, что твое несчастие мало в сравнении с общим, и легче тебе станет».
Отец Алексей так и сделал: принялся за разгрузку чужого горя. Некоторое время после смерти матуш¬ки он прожил в Чудовом монастыре. Затем он начал свое новое служение с работы на Хитровом рынке. Устраивал там беседы и чтения с туманными кар¬тинами. Впоследствии народ сам пошел к батюшке, ища у него совета, поддержки и разгрузки.
Отец Иоанн указал отцу Алексею и источник, из кото¬рого он мог почерпнуть силы для своего пастырс¬кого делания. Он обратил внимание батюшки на молитву, которая одна могла облегчить его собственные скорби и дать утешение тем, кто прихо¬дил к нему за помощью и советом. С этого времени разгрузка чужого горя и молитва стали незыблемым фундаментом, на котором строилась вся пастырская деятельность отца Алексея.
Отец Иоанн не только указал отцу Алексею на силу и значение молитвы для пастыря Церкви, но и показал ему живой пример пламенной и живой церковной молитвы. Отец Алексей имел счастие совместного с отцом Иоанном служения Божественной литургии. Вспо¬миная об этом, он говорил, что до своего знакомст¬ва с отцом Иоанном он много раз приносил Бес¬кровную Жертву с холодным чувством, рассеянны¬ми мыслями и без веры. «После же совместного с отцом Иоанном совершения Литургии, — говорил отец Алек¬сей, — меня охватил огонь пламенной любви к Богу и ближним, и я понял как всю Тайну Евхаристии, так и значение пастырского душепопечения».
Отец Алексей горячо молился Господу, прося Его помощи, чтобы всегда, по примеру отца Иоанна, с верою и благоговением приносить Бескровную Жер¬тву и всецело отдать себя заботе о спасении своих духовных чад. Молитва отца Алексея была услышана. С этого времени его ежедневное совершение Литур¬гии получило как бы новый смысл, и начался его многолетний труд по устроению богослужебной жизни Маросейского храма.
Фундаментом этой жизни отец Алексей сделал по возможности частое причащение Святых Тайн, к которо¬му он призывал своих духовных чад и богомольцев своего храма, и в котором он видел основу подлин¬ного духовного развития человека и его жизни в Церкви — Теле Христовом. Для того времени это было «новшеством». Людям, родившимся после ре¬волюции и привыкшим к тому, что сейчас в каждом храме можно в любой день года (когда совершается Литургия) исповедаться и причаститься Святых Тайн, трудно даже представить себе, что было время, когда исповедовались и причащались, как правило, один раз в год Великим Постом. До революции ежегодное говение было обязатель¬но для всех государственных служащих и учащихся средних и высших учебных заведений.
И у большин¬ства даже искренно верующих и благочестивых лю¬дей не возникало потребности в более частом при¬чащении. В приходских храмах это было «не приня¬то», и те, кто по какой–либо причине ощущали необходимость поговеть вне установленного време¬ни, должны были ехать для этого в те монастыри, где процветала духовная жизнь и которые служили духовному устроению не только иноков, но и мирян. Исключением в этом отношении был отец Иоанн Кронштадтский. У него всегда было много причастников; каждый день он причащал тысячи людей, съезжав¬шихся в Кронштадт со всех концов православной Руси. Примеру отца Иоанна последовал и батюшка отец Алексей, а вслед за ним и другие пастыри, связан¬ные с отцом Иоанном.
Наряду с этим, также по примеру отца Иоанна, отец Алексей стремился освободить богослужение в своем храме от тех сокращений и искажений, кото¬рые делали одну службу похожей на все другие. «Новшества», введенные отцом Алексеем, вызывали у одних изумление, у других смущение и даже протест. Но люди, стремившиеся по–настоящему строить свою духовную жизнь, все в большем количестве стекаются в храм святого Николая.
Постепенно малень¬кая церковь, стоящая на бойком перекрестке мо¬сковских улиц, еще недавно пустовавшая, начинает наполняться богомольцами, всем сердцем чувство¬вавшими благодатный характер совершающегося там богослужения.

"Надежда". 1993.

Старец Алексий Мечев-2

Утешение и силу пастырского вдохновения, кото¬рое преобразило всю жизнь отца Алексея, он восп¬ринял от отца Иоанна Кронштадтского, приехавшего в то время в Москву. Его пригласили к себе прихожа¬не и друзья батюшки, Беловы <...> Туда же пришел и отец Алексей в надежде получить помощь от великого Кронштадтского пастыря. Отец Иоанн дал батюшке завет отдать себя народу и жить с ним: «Ты жалуешься на свои скорби и думаешь, что нет на свете горя больше твоего, а ты будь с народом, войди в чужое горе и возьми его на себя, и тогда увидишь, что твое несчастие мало в сравнении с общим, и легче тебе станет».
Отец Алексей так и сделал: принялся за разгрузку чужого горя. Некоторое время после смерти матуш¬ки он прожил в Чудовом монастыре. Затем он начал свое новое служение с работы на Хитровом рынке. Устраивал там беседы и чтения с туманными кар¬тинами. Впоследствии народ сам пошел к батюшке, ища у него совета, поддержки и разгрузки.
Отец Иоанн указал отцу Алексею и источник, из кото¬рого он мог почерпнуть силы для своего пастырс¬кого делания. Он обратил внимание батюшки на молитву, которая одна могла облегчить его собственные скорби и дать утешение тем, кто прихо¬дил к нему за помощью и советом. С этого времени разгрузка чужого горя и молитва стали незыблемым фундаментом, на котором строилась вся пастырская деятельность отца Алексея.
Отец Иоанн не только указал отцу Алексею на силу и значение молитвы для пастыря Церкви, но и показал ему живой пример пламенной и живой церковной молитвы. Отец Алексей имел счастие совместного с отцом Иоанном служения Божественной литургии. Вспо¬миная об этом, он говорил, что до своего знакомст¬ва с отцом Иоанном он много раз приносил Бес¬кровную Жертву с холодным чувством, рассеянны¬ми мыслями и без веры. «После же совместного с отцом Иоанном совершения Литургии, — говорил отец Алек¬сей, — меня охватил огонь пламенной любви к Богу и ближним, и я понял как всю Тайну Евхаристии, так и значение пастырского душепопечения».
Отец Алексей горячо молился Господу, прося Его помощи, чтобы всегда, по примеру отца Иоанна, с верою и благоговением приносить Бескровную Жер¬тву и всецело отдать себя заботе о спасении своих духовных чад. Молитва отца Алексея была услышана. С этого времени его ежедневное совершение Литур¬гии получило как бы новый смысл, и начался его многолетний труд по устроению богослужебной жизни Маросейского храма.
Фундаментом этой жизни отец Алексей сделал по возможности частое причащение Святых Тайн, к которо¬му он призывал своих духовных чад и богомольцев своего храма, и в котором он видел основу подлин¬ного духовного развития человека и его жизни в Церкви — Теле Христовом. Для того времени это было «новшеством». Людям, родившимся после ре¬волюции и привыкшим к тому, что сейчас в каждом храме можно в любой день года (когда совершается Литургия) исповедаться и причаститься Святых Тайн, трудно даже представить себе, что было время, когда исповедовались и причащались, как правило, один раз в год Великим Постом. До революции ежегодное говение было обязатель¬но для всех государственных служащих и учащихся средних и высших учебных заведений.
И у большин¬ства даже искренно верующих и благочестивых лю¬дей не возникало потребности в более частом при¬чащении. В приходских храмах это было «не приня¬то», и те, кто по какой–либо причине ощущали необходимость поговеть вне установленного време¬ни, должны были ехать для этого в те монастыри, где процветала духовная жизнь и которые служили духовному устроению не только иноков, но и мирян. Исключением в этом отношении был отец Иоанн Кронштадтский. У него всегда было много причастников; каждый день он причащал тысячи людей, съезжав¬шихся в Кронштадт со всех концов православной Руси. Примеру отца Иоанна последовал и батюшка отец Алексей, а вслед за ним и другие пастыри, связан¬ные с отцом Иоанном.
Наряду с этим, также по примеру отца Иоанна, отец Алексей стремился освободить богослужение в своем храме от тех сокращений и искажений, кото¬рые делали одну службу похожей на все другие. «Новшества», введенные отцом Алексеем, вызывали у одних изумление, у других смущение и даже протест. Но люди, стремившиеся по–настоящему строить свою духовную жизнь, все в большем количестве стекаются в храм святого Николая.
Постепенно малень¬кая церковь, стоящая на бойком перекрестке мо¬сковских улиц, еще недавно пустовавшая, начинает наполняться богомольцами, всем сердцем чувство¬вавшими благодатный характер совершающегося там богослужения.

"Надежда". 1993.

Старец Алексий Мечев-2

Утешение и силу пастырского вдохновения, кото¬рое преобразило всю жизнь отца Алексея, он восп¬ринял от отца Иоанна Кронштадтского, приехавшего в то время в Москву. Его пригласили к себе прихожа¬не и друзья батюшки, Беловы <...> Туда же пришел и отец Алексей в надежде получить помощь от великого Кронштадтского пастыря. Отец Иоанн дал батюшке завет отдать себя народу и жить с ним: «Ты жалуешься на свои скорби и думаешь, что нет на свете горя больше твоего, а ты будь с народом, войди в чужое горе и возьми его на себя, и тогда увидишь, что твое несчастие мало в сравнении с общим, и легче тебе станет».
Отец Алексей так и сделал: принялся за разгрузку чужого горя. Некоторое время после смерти матуш¬ки он прожил в Чудовом монастыре. Затем он начал свое новое служение с работы на Хитровом рынке. Устраивал там беседы и чтения с туманными кар¬тинами. Впоследствии народ сам пошел к батюшке, ища у него совета, поддержки и разгрузки.
Отец Иоанн указал отцу Алексею и источник, из кото¬рого он мог почерпнуть силы для своего пастырс¬кого делания. Он обратил внимание батюшки на молитву, которая одна могла облегчить его собственные скорби и дать утешение тем, кто прихо¬дил к нему за помощью и советом. С этого времени разгрузка чужого горя и молитва стали незыблемым фундаментом, на котором строилась вся пастырская деятельность отца Алексея.
Отец Иоанн не только указал отцу Алексею на силу и значение молитвы для пастыря Церкви, но и показал ему живой пример пламенной и живой церковной молитвы. Отец Алексей имел счастие совместного с отцом Иоанном служения Божественной литургии. Вспо¬миная об этом, он говорил, что до своего знакомст¬ва с отцом Иоанном он много раз приносил Бес¬кровную Жертву с холодным чувством, рассеянны¬ми мыслями и без веры. «После же совместного с отцом Иоанном совершения Литургии, — говорил отец Алек¬сей, — меня охватил огонь пламенной любви к Богу и ближним, и я понял как всю Тайну Евхаристии, так и значение пастырского душепопечения».
Отец Алексей горячо молился Господу, прося Его помощи, чтобы всегда, по примеру отца Иоанна, с верою и благоговением приносить Бескровную Жер¬тву и всецело отдать себя заботе о спасении своих духовных чад. Молитва отца Алексея была услышана. С этого времени его ежедневное совершение Литур¬гии получило как бы новый смысл, и начался его многолетний труд по устроению богослужебной жизни Маросейского храма.
Фундаментом этой жизни отец Алексей сделал по возможности частое причащение Святых Тайн, к которо¬му он призывал своих духовных чад и богомольцев своего храма, и в котором он видел основу подлин¬ного духовного развития человека и его жизни в Церкви — Теле Христовом. Для того времени это было «новшеством». Людям, родившимся после ре¬волюции и привыкшим к тому, что сейчас в каждом храме можно в любой день года (когда совершается Литургия) исповедаться и причаститься Святых Тайн, трудно даже представить себе, что было время, когда исповедовались и причащались, как правило, один раз в год Великим Постом. До революции ежегодное говение было обязатель¬но для всех государственных служащих и учащихся средних и высших учебных заведений.
И у большин¬ства даже искренно верующих и благочестивых лю¬дей не возникало потребности в более частом при¬чащении. В приходских храмах это было «не приня¬то», и те, кто по какой–либо причине ощущали необходимость поговеть вне установленного време¬ни, должны были ехать для этого в те монастыри, где процветала духовная жизнь и которые служили духовному устроению не только иноков, но и мирян. Исключением в этом отношении был отец Иоанн Кронштадтский. У него всегда было много причастников; каждый день он причащал тысячи людей, съезжав¬шихся в Кронштадт со всех концов православной Руси. Примеру отца Иоанна последовал и батюшка отец Алексей, а вслед за ним и другие пастыри, связан¬ные с отцом Иоанном.
Наряду с этим, также по примеру отца Иоанна, отец Алексей стремился освободить богослужение в своем храме от тех сокращений и искажений, кото¬рые делали одну службу похожей на все другие. «Новшества», введенные отцом Алексеем, вызывали у одних изумление, у других смущение и даже протест. Но люди, стремившиеся по–настоящему строить свою духовную жизнь, все в большем количестве стекаются в храм святого Николая.
Постепенно малень¬кая церковь, стоящая на бойком перекрестке мо¬сковских улиц, еще недавно пустовавшая, начинает наполняться богомольцами, всем сердцем чувство¬вавшими благодатный характер совершающегося там богослужения.

"Надежда". 1993.

Митрополит Николай (Ярушевич) об Иосифе Виссарионовиче Сталине

В нашем вожде верующие вместе со всей страной знают величайшего из людей, каких рождала наша страна, соединившего в своём лице все качества упомянутых выше наших русских богатырей и великих полководцев прошлого; видят воплощение всего лучшего и светлого, что составляет священное духовное наследство русского народа, завещанное предками: в нём неразрывно сочетались в единый образ пламенная любовь к Родине и народу, глубочайшая мудрость, сила мужественного, непоколебимого духа и отеческое сердце. Как в военном вожде, в нём слилось гениальное военное мастерство с крепчайшей волей к победе… Имя Иосифа Виссарионовича Сталина, окружённое величайшей любовью всех народов нашей страны, — знамя славы, процветания, величия нашей Родины.

— «Журнал Московской Патриархии», 1944, № 1

Митрополит Николай (Ярушевич) об Иосифе Виссарионовиче Сталине

В нашем вожде верующие вместе со всей страной знают величайшего из людей, каких рождала наша страна, соединившего в своём лице все качества упомянутых выше наших русских богатырей и великих полководцев прошлого; видят воплощение всего лучшего и светлого, что составляет священное духовное наследство русского народа, завещанное предками: в нём неразрывно сочетались в единый образ пламенная любовь к Родине и народу, глубочайшая мудрость, сила мужественного, непоколебимого духа и отеческое сердце. Как в военном вожде, в нём слилось гениальное военное мастерство с крепчайшей волей к победе… Имя Иосифа Виссарионовича Сталина, окружённое величайшей любовью всех народов нашей страны, — знамя славы, процветания, величия нашей Родины.

— «Журнал Московской Патриархии», 1944, № 1

Митрополит Николай (Ярушевич) об Иосифе Виссарионовиче Сталине

В нашем вожде верующие вместе со всей страной знают величайшего из людей, каких рождала наша страна, соединившего в своём лице все качества упомянутых выше наших русских богатырей и великих полководцев прошлого; видят воплощение всего лучшего и светлого, что составляет священное духовное наследство русского народа, завещанное предками: в нём неразрывно сочетались в единый образ пламенная любовь к Родине и народу, глубочайшая мудрость, сила мужественного, непоколебимого духа и отеческое сердце. Как в военном вожде, в нём слилось гениальное военное мастерство с крепчайшей волей к победе… Имя Иосифа Виссарионовича Сталина, окружённое величайшей любовью всех народов нашей страны, — знамя славы, процветания, величия нашей Родины.

— «Журнал Московской Патриархии», 1944, № 1

Преподобный Варсонофий Оптинский (1845–1913)

Из Дневника преподобного Варсонофия Оптинского
1907 г.
Деды и прадеды мои были купцами-миллионерами в Самаре. Им принадлежала целая улица, которая назы¬валась Казанской. Вообще, вся семья наша находилась под особым покровительством Казанской иконы Божией Матери.
Когда мне было года три-четыре, мы с отцом часто ходили в церковь, и много раз, когда я стоял у иконы Божией Матери, мне казалось, что я видел, как Бого¬матерь смотрит на меня с иконы, и улыбается, и манит меня. Я подбегал к отцу.
— Папа, папа, Она живая! — повторял я.
— Кто, дитя мое?
— Богородица.
Отец не понимал меня. Однажды, когда мне было лет шесть, был такой случай. Мы жили на даче в своем имении под Оренбургом. Наш дом стоял в огромном парке и был охраняем сторожем и собаками, так что проникнуть туда незаметно постороннему лицу было невозможно. Как-то мы гуляли с отцом по парку, и вдруг, откуда ни возьмись, перед нами появился какой-то старец. Подойдя к моему отцу, он сказал: «Помни, отец, что это дитя в свое время будет таскать души из ада». Сказав это, он исчез. Напрасно потом его везде разыскивали, никто из сторожей его не видел.
Источники:
Преподобный Варсонофий Оптинский. Житие. Келейные записки. Беседы с духовными чадами. Воспоминания духовных чад. Духовные стихотворения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1999. С. 66.

Преподобный Варсонофий Оптинский (1845–1913)

Из Дневника преподобного Варсонофия Оптинского
1907 г.
Деды и прадеды мои были купцами-миллионерами в Самаре. Им принадлежала целая улица, которая назы¬валась Казанской. Вообще, вся семья наша находилась под особым покровительством Казанской иконы Божией Матери.
Когда мне было года три-четыре, мы с отцом часто ходили в церковь, и много раз, когда я стоял у иконы Божией Матери, мне казалось, что я видел, как Бого¬матерь смотрит на меня с иконы, и улыбается, и манит меня. Я подбегал к отцу.
— Папа, папа, Она живая! — повторял я.
— Кто, дитя мое?
— Богородица.
Отец не понимал меня. Однажды, когда мне было лет шесть, был такой случай. Мы жили на даче в своем имении под Оренбургом. Наш дом стоял в огромном парке и был охраняем сторожем и собаками, так что проникнуть туда незаметно постороннему лицу было невозможно. Как-то мы гуляли с отцом по парку, и вдруг, откуда ни возьмись, перед нами появился какой-то старец. Подойдя к моему отцу, он сказал: «Помни, отец, что это дитя в свое время будет таскать души из ада». Сказав это, он исчез. Напрасно потом его везде разыскивали, никто из сторожей его не видел.
Источники:
Преподобный Варсонофий Оптинский. Житие. Келейные записки. Беседы с духовными чадами. Воспоминания духовных чад. Духовные стихотворения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1999. С. 66.

Преподобный Варсонофий Оптинский (1845–1913)

Из Дневника преподобного Варсонофия Оптинского
1907 г.
Деды и прадеды мои были купцами-миллионерами в Самаре. Им принадлежала целая улица, которая назы¬валась Казанской. Вообще, вся семья наша находилась под особым покровительством Казанской иконы Божией Матери.
Когда мне было года три-четыре, мы с отцом часто ходили в церковь, и много раз, когда я стоял у иконы Божией Матери, мне казалось, что я видел, как Бого¬матерь смотрит на меня с иконы, и улыбается, и манит меня. Я подбегал к отцу.
— Папа, папа, Она живая! — повторял я.
— Кто, дитя мое?
— Богородица.
Отец не понимал меня. Однажды, когда мне было лет шесть, был такой случай. Мы жили на даче в своем имении под Оренбургом. Наш дом стоял в огромном парке и был охраняем сторожем и собаками, так что проникнуть туда незаметно постороннему лицу было невозможно. Как-то мы гуляли с отцом по парку, и вдруг, откуда ни возьмись, перед нами появился какой-то старец. Подойдя к моему отцу, он сказал: «Помни, отец, что это дитя в свое время будет таскать души из ада». Сказав это, он исчез. Напрасно потом его везде разыскивали, никто из сторожей его не видел.
Источники:
Преподобный Варсонофий Оптинский. Житие. Келейные записки. Беседы с духовными чадами. Воспоминания духовных чад. Духовные стихотворения. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1999. С. 66.

О скорбях родительских

«Именно потому и страдаем, мой друг, что благ Господь». Я тогда готов был возмущаться таким ответом. А теперь говорю: «Да. Это так и есть!» Слышу возражения: иным кажется невыноси¬мым парадоксом мысль, что страдания и горе в этой жизни происходят от Божественного ми¬лосердия. Поясним примерами.
Ребенок играет на краю пропасти. Он тя¬нется сорвать цветочек, поймать бабочку, он наклоняется над бездной и <...> сейчас в нее упа¬дет. Вдруг две сильные руки подхватывают его, и тем стремительнее, чем они нежнее. Ребенок кричит и отбивается. Откуда же на него нашло это страдание? Ясно, что из любящего сердца его матери.
Взгляните на другого ребенка. Он играет с ножом и сейчас себя ранит. Но тут приходит отец его и вырывает у него из рук эту опасную игрушку. Ребенок кричит и про себя обвиняет отца, но впоследствии он благодарит его.
А вот мать берет больного ребенка и под¬носит к ножу хирурга. Ребенок кричит. Он от¬пихивает доктора. Он хочет бить свою мать, но кто же скажет, что в эту минуту мать проявила к своему ребенку жестокость?
Применим эти примеры к Богу милостиво¬му, спасающему нас, и станет ясно, для чего мы несем страдания. Может быть, у вас нет веры в Бога, или она слабая? Тогда вам остается толь¬ко молча или с ропотом питаться вашим горем, не беспокоя вашими криками ни людей, кото¬рые вам не окажут помощи, ни Небо, которое для вас пусто. Жить без Бога – страдать без уте¬шения.
Таким образом, смысл страданий в том, что они – основа Божественного врачевания. ( зри далее )

О скорбях родительских

«Именно потому и страдаем, мой друг, что благ Господь». Я тогда готов был возмущаться таким ответом. А теперь говорю: «Да. Это так и есть!» Слышу возражения: иным кажется невыноси¬мым парадоксом мысль, что страдания и горе в этой жизни происходят от Божественного ми¬лосердия. Поясним примерами.
Ребенок играет на краю пропасти. Он тя¬нется сорвать цветочек, поймать бабочку, он наклоняется над бездной и <...> сейчас в нее упа¬дет. Вдруг две сильные руки подхватывают его, и тем стремительнее, чем они нежнее. Ребенок кричит и отбивается. Откуда же на него нашло это страдание? Ясно, что из любящего сердца его матери.
Взгляните на другого ребенка. Он играет с ножом и сейчас себя ранит. Но тут приходит отец его и вырывает у него из рук эту опасную игрушку. Ребенок кричит и про себя обвиняет отца, но впоследствии он благодарит его.
А вот мать берет больного ребенка и под¬носит к ножу хирурга. Ребенок кричит. Он от¬пихивает доктора. Он хочет бить свою мать, но кто же скажет, что в эту минуту мать проявила к своему ребенку жестокость?
Применим эти примеры к Богу милостиво¬му, спасающему нас, и станет ясно, для чего мы несем страдания. Может быть, у вас нет веры в Бога, или она слабая? Тогда вам остается толь¬ко молча или с ропотом питаться вашим горем, не беспокоя вашими криками ни людей, кото¬рые вам не окажут помощи, ни Небо, которое для вас пусто. Жить без Бога – страдать без уте¬шения.
Таким образом, смысл страданий в том, что они – основа Божественного врачевания. ( зри далее )

О скорбях родительских

«Именно потому и страдаем, мой друг, что благ Господь». Я тогда готов был возмущаться таким ответом. А теперь говорю: «Да. Это так и есть!» Слышу возражения: иным кажется невыноси¬мым парадоксом мысль, что страдания и горе в этой жизни происходят от Божественного ми¬лосердия. Поясним примерами.
Ребенок играет на краю пропасти. Он тя¬нется сорвать цветочек, поймать бабочку, он наклоняется над бездной и <...> сейчас в нее упа¬дет. Вдруг две сильные руки подхватывают его, и тем стремительнее, чем они нежнее. Ребенок кричит и отбивается. Откуда же на него нашло это страдание? Ясно, что из любящего сердца его матери.
Взгляните на другого ребенка. Он играет с ножом и сейчас себя ранит. Но тут приходит отец его и вырывает у него из рук эту опасную игрушку. Ребенок кричит и про себя обвиняет отца, но впоследствии он благодарит его.
А вот мать берет больного ребенка и под¬носит к ножу хирурга. Ребенок кричит. Он от¬пихивает доктора. Он хочет бить свою мать, но кто же скажет, что в эту минуту мать проявила к своему ребенку жестокость?
Применим эти примеры к Богу милостиво¬му, спасающему нас, и станет ясно, для чего мы несем страдания. Может быть, у вас нет веры в Бога, или она слабая? Тогда вам остается толь¬ко молча или с ропотом питаться вашим горем, не беспокоя вашими криками ни людей, кото¬рые вам не окажут помощи, ни Небо, которое для вас пусто. Жить без Бога – страдать без уте¬шения.
Таким образом, смысл страданий в том, что они – основа Божественного врачевания. ( зри далее )

Матерщинникам

За сквернословие отца его восьмилетний сын был подвержен
припадкам сквернословия
«В 1894 году, — рассказывал архимандрит Кронид, — в обитель Преподобного Сергия прибыл помолиться прихожанин родного мне сельского храма деревни Кетилово Московской губернии Волоколам¬ского уезда, крестьянин Яков Иванович. Лицо его было печально, и на глазах виднелись слезы. Когда я спросил о причине его грусти, он зарыдал, как ребенок, и, несколько успокоившись, с тяжким вздохом сказал: «Ох, батюшка, скорбь моей души так велика, что я дохожу до уныния. Иногда и рад бы умереть. У меня есть сын Василий, восьми лет, одержимый странными припадками, которые выражаются излиянием хулы на святыню и невыносимым сквернословием. Были такие случаи. Накажу я его строго и брошу в подвал, а он и там продолжает сквернословить и хулить все святое. Лицо его делается при этом черным и страшно на него смотреть. Печаль моя за его душу столь велика, что я подчас теряю надежду на свое и его спасение». Выслушав, говорю отцу: «Ясно, тут дело диавольское. Диавол всемерно стремится погубить тебя и твоего сына. Думаю, что есть какая-то особая причина, что диавол осмелился приблизиться к чистой и невинной душе мальчика. Скажи мне по совести, не ругался ли ты сам когда-либо скверными словами и не был ли свидетелем этой брани твой сын?» Снова залился слезами Яков Иванович и сквозь рыдания проговорил: «Да, я сам виноват в грехах сына. Трезвый я не ругаюсь, но в нетрезвом состоянии — я первый сквернослов на улице и ругаюсь в своем доме, при детях. Это мой тяжкий грех перед Богом и людьми». «Кайся, Яков Иванович, — говорю я ему, — слезно кайся. Этот грех и служит причиной сквернословия и хулы твоего сына. Но не падай духом и не предавайся унынию и отчаянию. Помни, что нет греха, который бы превышал безграничное милосердие Божие. Кстати, ты теперь находишься в стенах обители Преподобного Сергия, этого великого заступника и ходатая за всю Русскую землю и за всех притекающих к нему. Проси слезно его ходатайства перед престолом Божиим за тебя и твоего сына о даровании вам исцеления душевных и телесных немощей. Веруй, что по вере будет тебе радость. Не блещет так молния во всей Вселенной, как быстро достигает молитва роди¬телей до престола Божия и низводит на их детей святейшее благо¬словение Всемогущего Господа. Молитва твоя и жены твоей могуча и может помочь в исцелении сына и всего вашего семейства».
Видимо, Яков Иванович горячо молился Преподобному Сергию. Из обители он уехал в мире и духовной радости. Ровно через год мне пришлось быть на родине и встретиться с Яковом Ивановичем в храме. Вид его был спокойный и мирный. На мой вопрос, как его домашние дела, он с душевной радостью отвечал: «Слава Богу! Не забыл меня Господь за молитвы Преподобного Сергия милостью Своей». И рас¬сказал мне следующее: «Как вернулся я из Троице-Сергиевой обители, сын мой Василий заболел. В течение двух месяцев он таял, как свеча, и за все время своей болезни был необыкновенно кроток и смирен сердцем. Никто не слыхал из уст его гнилого, бранного слова. Любовь его ко мне была поражающая. За два дня до своей смерти он попросил меня позвать священника. Исповедовался со слезами и полным созна¬нием своей виновности перед Богом, в умилении приобщился Святых Христовых Тайн и умер в полной памяти. Перед самой смертью он поцеловал меня, мать и всех присутствующих и тихо-тихо, как бы уснув, скончался. Его кончина для моей души была великим утеше¬нием и радостью. Сам же я, по возвращении из обители Преподобного Сергия, перестал пить, не произношу больше бранных слов». Яков Иванович после свидания со мной прожил еще двадцать лет, ведя трезвую христианскую жизнь».

Игумен Марк (Лозинский). Отечник проповедника

Матерщинникам

За сквернословие отца его восьмилетний сын был подвержен
припадкам сквернословия
«В 1894 году, — рассказывал архимандрит Кронид, — в обитель Преподобного Сергия прибыл помолиться прихожанин родного мне сельского храма деревни Кетилово Московской губернии Волоколам¬ского уезда, крестьянин Яков Иванович. Лицо его было печально, и на глазах виднелись слезы. Когда я спросил о причине его грусти, он зарыдал, как ребенок, и, несколько успокоившись, с тяжким вздохом сказал: «Ох, батюшка, скорбь моей души так велика, что я дохожу до уныния. Иногда и рад бы умереть. У меня есть сын Василий, восьми лет, одержимый странными припадками, которые выражаются излиянием хулы на святыню и невыносимым сквернословием. Были такие случаи. Накажу я его строго и брошу в подвал, а он и там продолжает сквернословить и хулить все святое. Лицо его делается при этом черным и страшно на него смотреть. Печаль моя за его душу столь велика, что я подчас теряю надежду на свое и его спасение». Выслушав, говорю отцу: «Ясно, тут дело диавольское. Диавол всемерно стремится погубить тебя и твоего сына. Думаю, что есть какая-то особая причина, что диавол осмелился приблизиться к чистой и невинной душе мальчика. Скажи мне по совести, не ругался ли ты сам когда-либо скверными словами и не был ли свидетелем этой брани твой сын?» Снова залился слезами Яков Иванович и сквозь рыдания проговорил: «Да, я сам виноват в грехах сына. Трезвый я не ругаюсь, но в нетрезвом состоянии — я первый сквернослов на улице и ругаюсь в своем доме, при детях. Это мой тяжкий грех перед Богом и людьми». «Кайся, Яков Иванович, — говорю я ему, — слезно кайся. Этот грех и служит причиной сквернословия и хулы твоего сына. Но не падай духом и не предавайся унынию и отчаянию. Помни, что нет греха, который бы превышал безграничное милосердие Божие. Кстати, ты теперь находишься в стенах обители Преподобного Сергия, этого великого заступника и ходатая за всю Русскую землю и за всех притекающих к нему. Проси слезно его ходатайства перед престолом Божиим за тебя и твоего сына о даровании вам исцеления душевных и телесных немощей. Веруй, что по вере будет тебе радость. Не блещет так молния во всей Вселенной, как быстро достигает молитва роди¬телей до престола Божия и низводит на их детей святейшее благо¬словение Всемогущего Господа. Молитва твоя и жены твоей могуча и может помочь в исцелении сына и всего вашего семейства».
Видимо, Яков Иванович горячо молился Преподобному Сергию. Из обители он уехал в мире и духовной радости. Ровно через год мне пришлось быть на родине и встретиться с Яковом Ивановичем в храме. Вид его был спокойный и мирный. На мой вопрос, как его домашние дела, он с душевной радостью отвечал: «Слава Богу! Не забыл меня Господь за молитвы Преподобного Сергия милостью Своей». И рас¬сказал мне следующее: «Как вернулся я из Троице-Сергиевой обители, сын мой Василий заболел. В течение двух месяцев он таял, как свеча, и за все время своей болезни был необыкновенно кроток и смирен сердцем. Никто не слыхал из уст его гнилого, бранного слова. Любовь его ко мне была поражающая. За два дня до своей смерти он попросил меня позвать священника. Исповедовался со слезами и полным созна¬нием своей виновности перед Богом, в умилении приобщился Святых Христовых Тайн и умер в полной памяти. Перед самой смертью он поцеловал меня, мать и всех присутствующих и тихо-тихо, как бы уснув, скончался. Его кончина для моей души была великим утеше¬нием и радостью. Сам же я, по возвращении из обители Преподобного Сергия, перестал пить, не произношу больше бранных слов». Яков Иванович после свидания со мной прожил еще двадцать лет, ведя трезвую христианскую жизнь».

Игумен Марк (Лозинский). Отечник проповедника

Матерщинникам

За сквернословие отца его восьмилетний сын был подвержен
припадкам сквернословия
«В 1894 году, — рассказывал архимандрит Кронид, — в обитель Преподобного Сергия прибыл помолиться прихожанин родного мне сельского храма деревни Кетилово Московской губернии Волоколам¬ского уезда, крестьянин Яков Иванович. Лицо его было печально, и на глазах виднелись слезы. Когда я спросил о причине его грусти, он зарыдал, как ребенок, и, несколько успокоившись, с тяжким вздохом сказал: «Ох, батюшка, скорбь моей души так велика, что я дохожу до уныния. Иногда и рад бы умереть. У меня есть сын Василий, восьми лет, одержимый странными припадками, которые выражаются излиянием хулы на святыню и невыносимым сквернословием. Были такие случаи. Накажу я его строго и брошу в подвал, а он и там продолжает сквернословить и хулить все святое. Лицо его делается при этом черным и страшно на него смотреть. Печаль моя за его душу столь велика, что я подчас теряю надежду на свое и его спасение». Выслушав, говорю отцу: «Ясно, тут дело диавольское. Диавол всемерно стремится погубить тебя и твоего сына. Думаю, что есть какая-то особая причина, что диавол осмелился приблизиться к чистой и невинной душе мальчика. Скажи мне по совести, не ругался ли ты сам когда-либо скверными словами и не был ли свидетелем этой брани твой сын?» Снова залился слезами Яков Иванович и сквозь рыдания проговорил: «Да, я сам виноват в грехах сына. Трезвый я не ругаюсь, но в нетрезвом состоянии — я первый сквернослов на улице и ругаюсь в своем доме, при детях. Это мой тяжкий грех перед Богом и людьми». «Кайся, Яков Иванович, — говорю я ему, — слезно кайся. Этот грех и служит причиной сквернословия и хулы твоего сына. Но не падай духом и не предавайся унынию и отчаянию. Помни, что нет греха, который бы превышал безграничное милосердие Божие. Кстати, ты теперь находишься в стенах обители Преподобного Сергия, этого великого заступника и ходатая за всю Русскую землю и за всех притекающих к нему. Проси слезно его ходатайства перед престолом Божиим за тебя и твоего сына о даровании вам исцеления душевных и телесных немощей. Веруй, что по вере будет тебе радость. Не блещет так молния во всей Вселенной, как быстро достигает молитва роди¬телей до престола Божия и низводит на их детей святейшее благо¬словение Всемогущего Господа. Молитва твоя и жены твоей могуча и может помочь в исцелении сына и всего вашего семейства».
Видимо, Яков Иванович горячо молился Преподобному Сергию. Из обители он уехал в мире и духовной радости. Ровно через год мне пришлось быть на родине и встретиться с Яковом Ивановичем в храме. Вид его был спокойный и мирный. На мой вопрос, как его домашние дела, он с душевной радостью отвечал: «Слава Богу! Не забыл меня Господь за молитвы Преподобного Сергия милостью Своей». И рас¬сказал мне следующее: «Как вернулся я из Троице-Сергиевой обители, сын мой Василий заболел. В течение двух месяцев он таял, как свеча, и за все время своей болезни был необыкновенно кроток и смирен сердцем. Никто не слыхал из уст его гнилого, бранного слова. Любовь его ко мне была поражающая. За два дня до своей смерти он попросил меня позвать священника. Исповедовался со слезами и полным созна¬нием своей виновности перед Богом, в умилении приобщился Святых Христовых Тайн и умер в полной памяти. Перед самой смертью он поцеловал меня, мать и всех присутствующих и тихо-тихо, как бы уснув, скончался. Его кончина для моей души была великим утеше¬нием и радостью. Сам же я, по возвращении из обители Преподобного Сергия, перестал пить, не произношу больше бранных слов». Яков Иванович после свидания со мной прожил еще двадцать лет, ведя трезвую христианскую жизнь».

Игумен Марк (Лозинский). Отечник проповедника

Уголок

Уголок

Уголок