Какая левацкая мерзость эта ваша Правая-ру
Jul. 2nd, 2012 04:42 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
rivertsnahttp://pravaya.ru/experiments/22746
Я думаю так, что если само Тело и Кровь Христовы, которые нам преподносятся в причастии, низводились до символа Тела и Крови Христовой, сейчас мы можем, в принципе, материю совершенно в духе Евангелия от Фомы, всю материю возводить до плоти Бога, всю жидкость, стоящую передо мной на столе, в частности, возводить до крови Бога, и можем вести речь о том, что в литургии мы просто пытаемся к одному-единственному кусочку материи, к одному-единственному глоточку воды, ну, в виде вина, да, отнестись так, как она вся, в принципе, этого заслуживает, Христос говорил: «Переверни камень, и Я там».
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. На Соловках служили же на черном хлебе и воде.
СЕРГЕЙ КАЛУГИН. На черном хлебе и воде служили, католики эскимосов причащают рыбой, и так далее, и так далее. И, соответственно, я думаю, что будущее последователей Христа искренних — оно в возвращении к очень простым формам работы, беседы и разделения трапезы с воспоминанием Христа. Собственно говоря, то, что Он и говорил. Он говорил: «Делитесь едой и питьем друг с другом в мое воспоминание».
Вот на такие вот, собственно, мысли меня деятельность девчонок натолкнула.
ВАСИЛИНА ОРЛОВА. Вот этот момент Евхаристии, я хочу просто дополнить, я не так давно из Америки, и я как раз была на протестантской службе, и они причащаются крекерами. Да, вот у них крекеры и вода.
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. У меня два комментария. Первый относительно мистики. В самом том, что община единогласно выбирает кого-то одного, уже есть определенная мистика. Она, собственно, там и содержится, правда ведь? Это есть гипермистика, может быть, о которой ты говорил, да?
СЕРГЕЙ КАЛУГИН. Это есть отделение мистики от магии.
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. Да, да, да. А второй … дело в том, что пространство бара, ведь бар изобретен в Соединенных Штатах Америки, если я культурологически не ошибаюсь, само пространство бара является пародией на церковь и на Евхаристию, т. е. его карнавальной изнанкой.
ВАСИЛИНА ОРЛОВА. Мне кажется, Сергей как раз говорил о том, что у нас не пародия, а что это как раз теоретически может быть…
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. Может быть, но… Я могу, да, слово «пародия» взять обратно, т. е. структурно, да, это то же самое: вот она стойка, за спиной у бармена вместо иконостаса стоят бутылки, — это же, ну, понимаете, логика одна и та же. И вот он достает этот самый, замечательный виски…Ставит на алтарь… да, наверное, на жертвенник, да, и, соответственно, там люди достигают состояния какого-то определенного. Т. е., в принципе, пространство церкви и кабака — они, несомненно, соотносятся. Кабака, в данном случае, нашего, не бара. И поэтому в этом смысле причащение пивом и чипсами…
ЯНА БРАЖНИКОВА. Это наше будущее.
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. Это наше настоящее.
Я думаю так, что если само Тело и Кровь Христовы, которые нам преподносятся в причастии, низводились до символа Тела и Крови Христовой, сейчас мы можем, в принципе, материю совершенно в духе Евангелия от Фомы, всю материю возводить до плоти Бога, всю жидкость, стоящую передо мной на столе, в частности, возводить до крови Бога, и можем вести речь о том, что в литургии мы просто пытаемся к одному-единственному кусочку материи, к одному-единственному глоточку воды, ну, в виде вина, да, отнестись так, как она вся, в принципе, этого заслуживает, Христос говорил: «Переверни камень, и Я там».
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. На Соловках служили же на черном хлебе и воде.
СЕРГЕЙ КАЛУГИН. На черном хлебе и воде служили, католики эскимосов причащают рыбой, и так далее, и так далее. И, соответственно, я думаю, что будущее последователей Христа искренних — оно в возвращении к очень простым формам работы, беседы и разделения трапезы с воспоминанием Христа. Собственно говоря, то, что Он и говорил. Он говорил: «Делитесь едой и питьем друг с другом в мое воспоминание».
Вот на такие вот, собственно, мысли меня деятельность девчонок натолкнула.
ВАСИЛИНА ОРЛОВА. Вот этот момент Евхаристии, я хочу просто дополнить, я не так давно из Америки, и я как раз была на протестантской службе, и они причащаются крекерами. Да, вот у них крекеры и вода.
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. У меня два комментария. Первый относительно мистики. В самом том, что община единогласно выбирает кого-то одного, уже есть определенная мистика. Она, собственно, там и содержится, правда ведь? Это есть гипермистика, может быть, о которой ты говорил, да?
СЕРГЕЙ КАЛУГИН. Это есть отделение мистики от магии.
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. Да, да, да. А второй … дело в том, что пространство бара, ведь бар изобретен в Соединенных Штатах Америки, если я культурологически не ошибаюсь, само пространство бара является пародией на церковь и на Евхаристию, т. е. его карнавальной изнанкой.
ВАСИЛИНА ОРЛОВА. Мне кажется, Сергей как раз говорил о том, что у нас не пародия, а что это как раз теоретически может быть…
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. Может быть, но… Я могу, да, слово «пародия» взять обратно, т. е. структурно, да, это то же самое: вот она стойка, за спиной у бармена вместо иконостаса стоят бутылки, — это же, ну, понимаете, логика одна и та же. И вот он достает этот самый, замечательный виски…Ставит на алтарь… да, наверное, на жертвенник, да, и, соответственно, там люди достигают состояния какого-то определенного. Т. е., в принципе, пространство церкви и кабака — они, несомненно, соотносятся. Кабака, в данном случае, нашего, не бара. И поэтому в этом смысле причащение пивом и чипсами…
ЯНА БРАЖНИКОВА. Это наше будущее.
ИЛЬЯ БРАЖНИКОВ. Это наше настоящее.