Впечатления пасхальных бесед: особенно для 40-50-летних средовеков

Дети фронтовиков-дети войны. Даже те, кто войны не знал, кто родился гораздо позже, когда, казалось бы, уже давным-давно отгремели пули, отгрохотали взрывы. Но разрывы снарядов Великой Отечественной продолжали грохотать, а железные осколки продолжали ранить сердца наши, рушить судьбы ("позднего" поколения 1950-1960-х) спустя десятилетия после этой страшной войны.
Все мы-никогда не выходившие из детства: мы взрослеем, стареем, мудреем, однако в какой-то сердечной глубине продолжаем оставаться маленькими обиженными детьми. Именно поэтому одноклассники после десятилетних разлук встречаются, словно виделись только вчера: поседелые дети. Не забывается и боль сердца, пережитая в детстве. Именно для такого рода глубинной скорби и боли, которую, кажется, и в могиле не забудешь, мы поем: "простим ВСЯ Воскресением".
Как счастливы те, кто поверил Спасителю и действительно дал Ему место в своем сердце-чтобы простить ВСЕ!Нет ничего глубже памяти сердца, что "сильней рассудка памяти печальной".
Христос воскресе! "Простим вся Воскресением и друг друга обымем".
Нужно признать, что, наконец, по прошествии почти 30 лет после кончины отца-фронтовика, комэска, Господь даровал высшее счастье сердцу-"простить вся Воскресением".Всем нам-детям войны. Христос Воскресе!

Впечатления пасхальных бесед: особенно для 40-50-летних средовеков

Дети фронтовиков-дети войны. Даже те, кто войны не знал, кто родился гораздо позже, когда, казалось бы, уже давным-давно отгремели пули, отгрохотали взрывы. Но разрывы снарядов Великой Отечественной продолжали грохотать, а железные осколки продолжали ранить сердца наши, рушить судьбы ("позднего" поколения 1950-1960-х) спустя десятилетия после этой страшной войны.
Все мы-никогда не выходившие из детства: мы взрослеем, стареем, мудреем, однако в какой-то сердечной глубине продолжаем оставаться маленькими обиженными детьми. Именно поэтому одноклассники после десятилетних разлук встречаются, словно виделись только вчера: поседелые дети. Не забывается и боль сердца, пережитая в детстве. Именно для такого рода глубинной скорби и боли, которую, кажется, и в могиле не забудешь, мы поем: "простим ВСЯ Воскресением".
Как счастливы те, кто поверил Спасителю и действительно дал Ему место в своем сердце-чтобы простить ВСЕ!Нет ничего глубже памяти сердца, что "сильней рассудка памяти печальной".
Христос воскресе! "Простим вся Воскресением и друг друга обымем".
Нужно признать, что, наконец, по прошествии почти 30 лет после кончины отца-фронтовика, комэска, Господь даровал высшее счастье сердцу-"простить вся Воскресением".Всем нам-детям войны. Христос Воскресе!

Впечатления пасхальных бесед: особенно для 40-50-летних средовеков

Дети фронтовиков-дети войны. Даже те, кто войны не знал, кто родился гораздо позже, когда, казалось бы, уже давным-давно отгремели пули, отгрохотали взрывы. Но разрывы снарядов Великой Отечественной продолжали грохотать, а железные осколки продолжали ранить сердца наши, рушить судьбы ("позднего" поколения 1950-1960-х) спустя десятилетия после этой страшной войны.
Все мы-никогда не выходившие из детства: мы взрослеем, стареем, мудреем, однако в какой-то сердечной глубине продолжаем оставаться маленькими обиженными детьми. Именно поэтому одноклассники после десятилетних разлук встречаются, словно виделись только вчера: поседелые дети. Не забывается и боль сердца, пережитая в детстве. Именно для такого рода глубинной скорби и боли, которую, кажется, и в могиле не забудешь, мы поем: "простим ВСЯ Воскресением".
Как счастливы те, кто поверил Спасителю и действительно дал Ему место в своем сердце-чтобы простить ВСЕ!Нет ничего глубже памяти сердца, что "сильней рассудка памяти печальной".
Христос воскресе! "Простим вся Воскресением и друг друга обымем".
Нужно признать, что, наконец, по прошествии почти 30 лет после кончины отца-фронтовика, комэска, Господь даровал высшее счастье сердцу-"простить вся Воскресением".Всем нам-детям войны. Христос Воскресе!